Через два года от свиней получили доход в сто тысяч. Построили молочную ферму… Год от году стал подниматься колхоз «Красная заря» — племенной скот, птица, лучший по району лен. И во всем председатель опирался на своего друга, секретаря колхозной парторганизации Никиту Кузьмича Бессонова.
И вот, когда все трудности в колхозе «Красная заря» остались позади, райком партии рекомендовал Бессонова председателем в крупный колхоз «Вторая пятилетка». Бессонов уехал, и с тех пор он встречался с Чупровым только в районе, на совещаниях. В гости к нему приехал теперь впервые.
Стараясь приладиться к размашистому шагу Бессонова, Чупров заговорил:
— На будущий год мясопоставку частично сдадим тухлым мясом.
Бессонов удивленно сдвинул брови. Чупров ухмыльнулся:
— Да, тухлым…
— Это государству-то?
— Государству.
— Чудно!
На красном, полном лице Чупрова держалась довольная ухмылка. Бессонов понял: Иван чем-то собирается поразить — и не стал спрашивать: сам расскажет, не утерпит.
Они пришли на место, где раньше лежал пустырь, поросший редким можжевельником. Теперь все кругом было огорожено высокой проволочной сеткой. Внутри стояли дощатые будки с плоскими крышами.
Черный зверек пронес над травой пушистый хвост, прыжком нырнул в ближайшую будку, оттуда высунулась его остроносая мордочка. Блестящие глаза с любопытством уставились на людей.
— Лисички чернобурые, — сообщил Чупров, — Десяток перед весной купил. Приплод уже подрос. Зимою забьем пятнадцать штук, глядишь — тысяч двадцать пять привалило.
— Новое в наших краях дело, — сказал Бессонов.
— То-то, что новое. А ты спроси, чем их кормим? Отбросами. Мясо подаем на лопате, а сами отворачиваемся. Всякую падаль едят. Некапризные зверьки, некапризные. Дешево обходятся.
— Значит, тухлым кормите?
— Отбросами.
— Ну, а как же эти отбросы в мясопоставку попадают?
— Очень просто. Государство нам за каждую шкурку сорок килограммов мясопоставок скидывает. Закон! А шкурок сдадим пятнадцать. Посчитай: шесть центнеров хорошего мяса экономии. Нам выгодно, и государство не в обиде.
— Ловкач! — Бессонов улыбнулся. Лицо у него широкое, скуластое, сам он плечистый, костлявый, крепкий, и странно видеть на лице этого уже пожилого человека светлую, почти младенческую улыбку.
— В хозяйстве хитрость нужна, — заулыбался и Чупров. Он похлопал друга по широкой спине, — Ежели лошадь падет у вас или корова, везите, купим. Нам чистоганом обернется. Дальше пойдем, что ли? Гусятник на тыщу голов поставил без тебя.
