Глава 1.6. Вознесем сердца!
Особняк барона фон Штейгер, Лангерштрассе.
— По-видимому, нервное истощение, — сказал после осмотра медик. — Принимайте бром.
Марго послушно проглотила микстуру, и горло полыхнуло огнем.
Она не помнила, как добралась до особняка. Не помнила, как ее раздевала Фрида. Зато хорошо помнила пламя — оранжевый нимб, охвативший голову мужчины, — и страшные вопли, и запах паленых волос.
Ее трясло в лихорадке. Сознание соскальзывало в багряную муть, где владычествовала Холь-птица: вспорхнув с Авьенского герба, она следила за Марго янтарными глазами Спасителя.
И он же, безоблачно улыбаясь, глядел с портрета.
— Убе… ри, — на выдохе простонала Марго.
Тень взметнулась, склонилась над ней и превратилась во Фриду.
— Баронесса! Вам худо? Ах, Господи! Я тут молюсь за вас!
На лоб налипло мокрое полотенце. Марго попыталась слабо отпихнуть его рукой, но сил не хватило.
— Мне это… не помогает, — с досадой выдавила она. Где-то слышала эти слова? Не вспомнить, собраться бы с силами… — К тому же, он не настоящий… Спаситель совсем не такой!
— Какой же, фрау? — удивилась служанка.
— Другой, — туманно ответила Марго, вновь погружаясь в горячечное беспамятство. — Он наизусть читает «Иеронимо»… считает, будто Авьен похож на заводную игрушку и совсем… не умеет воскрешать мертвецов!
А еще он мог испепелить ее одним прикосновением. Или поцелуем. Да, во всем виноват проклятый поцелуй! Он выжег Марго гортань и сердце, оставив в груди щемящее чувство страха, смятения и чего-то еще, волнующего и темного.
— Боже мой! — слышался расстроенный голос Фриды. — Воскрешать мертвецов? Чего не хватало! Вы больны, фрау, извольте еще брома?
— Не нужно… брома, — Марго открыла глаза.
По комнате гуляли сквозняки. Лампы тревожно помаргивали. Клонились вниз потемневшие розы, распространяя едва уловимый аромат увядания и смерти.
Марго натянула одеяло до подбородка.
— Меня спрашивал кто-нибудь? — осведомилась она.
— Графиня фон Остхофф, — ответила служанка. — Но я передала, что вы больны, и она пожелала вам выздоровления. А еще заходил — дважды, — герр инспектор. Он велел передать вам это.
Дрожа, Марго развернула письмо и пробежалась по диагонали:
«Дорогая Маргарита! Упрекаю себя бессчетное количество раз, что позволил свершиться столь гнусному преступлению, и за это уже понес наказание. Но нет наказания большего, чем Ваша болезнь! За то позвольте мне оплатить счет по медицинским услугам, и в качестве прощения примите эти нежнейшие хризантемы — пусть их благоухание наполняет Ваш дом и способствует скорейшему выздоровлению. Ваш друг, Отто».
