– «Ваня, друг! Записка для Лизы, которую ты спрятал, еще на месте?»
– «Я ее больше не брал».
– «Прошу тебя, возьми записку и постарайся отдать Лизе. Помнишь, мы с тобой договаривались? Чтобы никто этого не видел».
– «Хорошо», – кивнул Иван и посмотрел на мои руки, напоследок потрогав пальцами, затем радостно улыбнулся и ушел по коридору.
С этого дня жизнь обрела для меня новый смысл. Мне было все равно, что со мной делают, все терпел, переносил, лелея надежду встретиться с моей мелкой упрямой сестренкой. Она жива! Я не верил в обратное, хотя в последние дни сник. Теперь мы вместе, пусть она через много стен от меня, но это почти рядом. Ночами я закрывал глаза и протягивал руки в воздухе, мысленно достигая протянутых рук Лизы, и так сидел, улыбаясь. В эти минуты я был счастлив. Правда.
Через несколько дней, Ваня обрадовал меня, сказав, что записку он передал.
– «Молодец, друг! И что? Как она там?» – зашептал я, от слабости цепляясь за решетки.
– «Она улыбнулась. А потом закрыла руками лицо», – ответил Иван и показал, как это выглядело.
– «Она плакала?»
– «Нет. Но у нее всегда грустные глаза».
Мне стало так тревожно, каждый день я не находил себе места, размышляя, что теперь делать. А после таких слов совершенно потерял покой.
– «Послушай, мне очень нужно выйти из камеры. Ты можешь помочь?» – обратился я к парню.
– «Да. А как?»
– «Нужно найти ключ от моей двери. Это, конечно, сложно. Даже не знаю, как ты сможешь… Или вот что, нужен телефон, какая-нибудь связь. Я сделаю звонок и все. Тут есть возможность позвонить?»
Ваня задумчиво смотрел на меня, закусив нижнюю губу, словно искал в голове ответы. Затем оживленно кивнул:
– «Я знаю, где лежат маленькие телефоны. Принести?»
Мне было страшно за отзывчивого помощника, и я объяснил ему, что если он сможет найти ключ, будет хорошо, а если нет, то можно принести телефон, но только так, чтобы этого никто не увидел.
После нашего договора дни потянулись особенно долго. Я переживал за Ивана, боясь, чтобы он не попался на краже, ведь неизвестно, как отреагирует Виктор Сергеевич, а он многих пугал уже только своим именем.
В один из дней я не смог подняться утром. Просто отказали ноги. Мое состояние последнее время было плохое, но это не имело значения, потому что в таком ритме моя жизнь проходила уже давно. В этот раз я заволновался, вдруг Ваня принесет ключ, а мне не удастся подняться.
Чтобы не останавливать исследования, меня таскали в лабораторию на кресле, там продолжались пытки, потом меня привозили обратно и швыряли на кровать, как тряпку, оставляя почти без сознания с пеной, стекающей изо рта.
