«Андрей Михайлович, расскажите, пожалуйста, о своей семье, были ли ещё у вас в роду художники?»
«Если не брать во внимание моего отчима, – донёсся до меня бархатный смех Серебрякова, – то я могу вспомнить свою прапрабабку Полину, которая хоть и не была профессиональным художником, но, по слухам, замечательно рисовала. В нашем семейном архиве сохранилось несколько её рисунков. Судя по всему, моя родственница на самом деле была талантливой. На одном из этих рисунков даже стоит росчерк архитектора Льва Лебедева, человека одарённого и весьма загадочного. Дайте-ка вспомнить, Саша, что же он там написал… Да, кажется так: "Сохраните сей дар Божий потомкам вашим на долгую память и удивление "»
Что-что? Я не поверила своим ушам. Я же только утром сама лично это слышала, как я могла пропустить такую важную информацию? Видимо, настолько была увлечена сексуальным голосом господина художника, что саму суть и не уловила. Что же нарисовано было на том наброске? Я рывком выдернула наушники и вскочила. Надо позвонить Серебрякову сейчас же, иначе лопну от любопытства. Так, где у меня его номер? Я стала рыться на столе в бумагах. Фу ты, ну ты, дурья башка, он же мне звонил днём! Я схватила свою трубку. Стой, Ковалёва, а что это ты так всполошилась? Какая разница, что было изображено на рисунке неизвестной тебе тётки, которой и в живых-то уже давно нет? К тому же Серебряков, наверное, уже в самолёте. Я опять села. Признайся честно, Шурка, тебе просто захотелось услышать его голос. А если даже и так, что тут плохого? Почему-то перед глазами появилось лицо моей Ксеньки. Когда сердечко моё страдало от неразделённой любви к Шапкину, помню, после одной из моих истерик на плече у подруги Ксюшка мне сказала: «Никогда не показывай мужчине, что он тебе нравится, этим ты только отпугнёшь его. Пусть видит, что ты совершенно к нему равнодушна, мужиков это подстёгивает».
Ага, хорошо Ксюше это говорить. У самой-то, небось, всё в порядке с личной жизнью! Роберт любит её до безумия, несмотря на то, что никаких девичьих уловок Ксенька к нему не применяла – не успела просто, потому что любовь их пронзила быстро и пожениться они решили уже на третий день знакомства! Сенька с тех пор так и говорит про него – моя хрустальная мечта, что соответствует действительности прямо-таки буквально, если учесть, что фамилия у её мужа – Хрусталёв.
Ладно, не буду пока звонить Серебрякову, потерплю. Я опять включила запись, но не успела услышать и слова, как наша дверь с силой распахнулась. София! Тьфу, вот хотела же закрыться на ключ!
