— Прошу меня простить, уважаемый Петр Самсонович, — произнес он, безотчетно копируя манеру речи собеседника, — но вынужден напомнить, что… э… ну, словом, вопросы здесь задаю я. Я с удовольствием удовлетворю ваше любопытство, но дело — прежде всего. Итак, эта серьга из вашей коллекции?
— Нет, что вы! — воскликнул Степаниди с таким испугом, словно Ромашов попытался обвинить его в ограблении Алмазного фонда. — Как вы могли подумать?!
«Головой», — хотел ответить Ромашов, но, естественно, промолчал.
— Нет, — повторил коллекционер, — разумеется, нет. Однозначно и категорически. Мне казалось, я дал вашим людям вполне исчерпывающее описание…
— Возможно, оно выглядит таким для эксперта в данной области, — самым корректным тоном, на какой был способен, возразил Ромашов. — Но вы должны сделать скидку на нашу неосведомленность…
— Понимаю, понимаю, — с готовностью согласился толстяк. — Так вы не эксперт? Надо же, а мне почему-то казалось… Впрочем, это не суть важно. Важно, дорогой Иван Гермогенович, что перед нами сейчас находится воистину бесценная вещь! Поверьте, если бы не строгость моих моральных принципов, мне было бы трудно устоять перед искушением… э, ну… в общем, сказать, что это мое.
Ромашов сумел сдержать ироничную улыбку. Строгость принципов… Ха! Держи карман шире. Да кто бы тебе поверил?
— Фантастика! — продолжал Степаниди, осторожно беря серьгу двумя пальцами и любуясь ею — на сей раз, для разнообразия, невооруженным глазом. — Ума не приложу, как она могла попасть к вам…
Ромашов потеребил кончик носа, прикидывая, стоит ли откровенничать с этим типом. Он решил, что стоит: все эти коллекционеры, торговцы антиквариатом и ювелиры одним миром мазаны, все не прочь при случае обойти закон, и эта история, будучи правильно преподнесенной, послужит толстяку неплохим уроком на будущее. Так сказать, укрепит его хваленые моральные принципы… Тем более что процедура, в результате которой серьга попала на Петровку, была стандартная, хорошо знакомая всякому, кто имел отношение к купле-продаже антиквариата.
— Попала эта вещица к нам очень просто, — сказал он, наконец преодолев искушение закурить еще одну сигарету. — Ее пытались сдать в антикварный магазин. Владелец магазина, поставленный в известность о приключившейся с вами неприятности, позвонил нам, поскольку данный предмет показался ему весьма ценным и… э… ну, словом, по-настоящему старым.
— Xa! — отреагировал Петр Самсонович. — Ха-ха!
