— Я к вам присоединюсь, но позже, — произнес Веня и, не оглядываясь, рванул в ту же сторону, что и усатая прелестница.
— К тебе спешу, прекрасное виденье,
Пронзён стрелой любви насквозь,
Тебя я…, - мурча себе под нос, все ускорял свои шаги озабоченный котяра.
Около Саманты материализовался еще один представитель славного магического рода фамильров, только обычного черного цвета.
— Разрешите представиться — Фердинанд, — обратился он к Мине. С Вениаминоммы мы уже знакомы, хотя за честь я это не почту, но не ожидал, что у него есть близнец, что крайне удивительно для фамильров.
— Какое у вас интересное имя, для кота, — удивленно муркныл его хвостатый коллега.
— Вот только не надо говорить, что оно лошадиное!
— Не скажу, — пообещали ему тут же.
— Рад, что вы меня правильно поняли — оценил тактичность лазурного кота Фердинанд.
— И потом, какая же вы лошадь? Это имя для коня! — поведал правду Миня.
— Жаль, что я так в вас ошибся, — вздохнул вконец обиженный фамильр ведьмочки и исчез за широкими полями ее шляпы, припечатав на последок Миню, — Вы две половинки одной медали.
Не очень то и хотелось общаться, — оставил за собой последнее слово Миня, который не мог позволить кому-то еще, кроме себя, предъявлять претензии, практически, самому себе пусть он и был, по его мнению, лучшей из половинок.
Тиан только ухмыльнулся, еще раньше в Зазеркалье ему, то есть Кристиану, не раз приходилось сталкиваться с вредным фамильяром. Что только он не находил в своей постели, когда прибывал в ней не один. Дохлые мыши, лягушки и пауки — были самыми безобидными из сюрпризов. Но ни разу лазурный пройдоха не был пойман на месте преступления, какие бы магические ловушки не вставали на его пути.
Сейчас блондина мучил лишь один вопрос — узнали ли его девушки. И как быть, если они догадались. Он мало общался со своей невестой, но, по мнению других, она была не глупа и хороша собой. Вот только ему десять лет назад не было до этого никакого дела. Отец настаивал на женитьбе, а у него на этот счет были совершенно иные планы и девушку он попросту игнорировал. Кристиан с юности был окружен вниманием противоположного пола, чем без застенчивости пользовался, меняя девушек как перчатки. Олеся не вызывала в нем никаких чувств, кроме раздражения. Он радовался вместе со своей очередной фавориткой, если той удавалось довести девушку до слез. Ему впервые стало стыдно за свое поведение. Тиан даже перестал на время улыбаться, а перспектива уговорить Олесю, вернее Оле и Лесю, простить прошлые обиды и стать им с Крисом женой выглядела нереальной.
