Воздух был всё ещё недвижным, но он давил на нас, будто обременённый тяжестью крыльев тысяч какодемонов. Помню, как я осознал, что наш отряд находится перед ними как на ладони, ибо в тот момент мы остановились на широкой площадке, вырубленной в скале посреди громадной горной лестницы. Конечно, можно было укрыться среди больших каменных обломков, усеивавших склон; но мы были слишком вымотаны тяжёлым подъёмом, чтобы суметь хотя бы стронуться с места. Мы задыхались в разреженном воздухе, теряя последние силы и дрожа от пронизывающего высокогорного холода.
Ряды облаков собрались в армию над нами и вокруг нас. Они возвысились до самого зенита, безостановочно разбухая во всю ширь небес и потемнели, как боги Тартара. Солнце исчезло, не оставив ни малейшего луча, чтобы доказать, что оно всё ещё висит в небесах, не разрушенное и не провалившееся в бездну.
Под безглазым оценивающим взором этого ужасного скопления, судившего нас и выносящего нам приговор, я чувствовал себя раздавленным и размолотым, подобно окружающим нас камням. Я понял, что мы нарушили границы региона, давно завоёванного странными стихийными существами и с тех пор запретного для людей. Мы подошли к самой их цитадели, и теперь из-за своего безрассудства должны встретить свою смерть. Такие мысли, словно зловещие молнии, вспыхнули в моей голове, пока я пытался логически проанализировать причину этих соображений.
Сейчас я впервые осознал обволакивающий меня звук, если только данное слово может быть применимо к столь аномальному ощущению. Казалось, что гнёт, который на меня давил, стал теперь слышимым; как будто осязаемый гром изливался на мою голову и вокруг меня. Я чувствовал и слышал удары грома в каждом нерве, они ревели в моем мозгу, как потоки из открытых шлюзов какой-то огромной плотины в мире джиннов.
На нас обрушились облачные когорты шагающих безногих атлантов. Их стремительность была подобна урагану, сметающему горы. Воздух раздирал грохот, словно от тысяч буйствующих штормов, исполненный неизмеримой стихийной злобы.
Последовавшие за этим события я могу вспомнить лишь частично, но впечатление невыносимой тьмы, демонических воплей и топота, гнёт грозового натиска облаков никогда не изгладятся из моей памяти. Кроме того, я помню хриплые трубные, призывные голоса богов войны, изрекавшие угрожающие слова, которые никогда до этого не доводилось слышать человеку.
Перед этими мстительными фигурами мы не могли выстоять ни мгновения. Охваченные безумием, мы бросились вниз по укрытым в тени ступеням гигантской лестницы. Полдер и проводник оказались немного впереди и левее меня. В этих пагубных сумерках, сквозь полосы внезапного ливня я увидел их на краю глубокой пропасти, которую нам пришлось долго обходить в нашем восхождении. Я видел, как они вместе прыгнули вниз — и всё же, клянусь, что они не упали в пропасть, ибо одна из облачных фигур настигла их, кружась и склоняясь над моими спутниками, даже когда они оттолкнулись от края. Это выглядело как богохульное, немыслимое слияние форм, которые можно увидеть только в бреду. На мгновение оба человека сделались похожи на испарения, которые распухали и закручивались, поднимаясь ввысь, как и то облачное существо, которое накрыло их; и это существо выглядело туманным Янусом, с двумя уже нечеловеческими головами и телами, растворяющимися в этой неземной облачной колонне…
