А командир отряда "Зеро" соизволил обратить внимание на мою персону.
- Все свободны. У меня приватная беседа с нашим шутником.
Наконец-то... Я демонстративно нагло усмехнулся блондину, поддаваясь поднимающейся из нутра яростной волне.
- Анекдот рассказать?
Ответная реакция оказалась несколько неожиданной: Ингвар сгрёб меня за грудки, притягивая к себе.
- Кончай острить, клоун, - льдистые глаза яростно сверкали, командир отряда утратил привычную маску невозмутимости. - Ты у меня уже в печёнках сидишь, паяц грёбаный. Немедленно выкладывай, что это всё за хуйня!
Позабытая на время недавнего помешательства Грань под ногами тревожно загудела, когда внутренняя агрессия выплеснулась в сознание. Но я уже не мог, да и не хотел этому сопротивляться. Накопившиеся эмоции требовали выхода - если не с женщиной, то в бою. И в то же время я вдруг почувствовал себя настоящим шутом, знающим, куда и как уязвить своего противника, доводя до белого каления.
И меня понесло.
- Или что? - я нагло усмехнулся, глядя в глаза командира отряда "Зеро". Драки я не боялся. Более того - сейчас просто мечтал о хорошем мордобое, чтобы выплеснуть всё то, что накопилось за последние месяцы, включая дозу, полученную за сегодняшнее утро.
- Что ты мне сделаешь, Скальд? Убьёшь? Тогда вы все сдохнете тут, как шелудивые псы на куче дерьма. И ты это знаешь. Будешь следить за каждым моим шагом? Ой, боюсь, ой, напугал... Кстати, по нужде будешь сам провожать? Личный интерес проснулся, да? "Голубей" в отряде не хватает?
С каждым словом Ингвар закипал всё больше и больше, по темнеющим глазам я видел, как бешенство захватывало его. Но это уже не останавливало: свою драку я всё-таки получу.
- Так и быть, красавчик, если ты хочешь, чтобы я кончил, давай, бери. Мордашка у тебя ничё...
Апперкот у Скальда оказался шикарным. Не жди я удара и не успей его смягчить, пришлось бы несладко. На несколько шагов я бы точно отлетел, а то и вовсе впечатался головой в скалу, после чего Скальду осталось бы только добить меня ногами. Но сейчас я вырвался, пользуясь временно ослабевшей хваткой противника, и отскочил сам, сплевывая кровь из разбитой вскользь губы и хрипло хохоча, как ненормальный. Обжигающей горячей волной изнутри почти захлестнула та самая агрессия, от которой зашкаливал красный сектор. Но месяцы тренировок не прошли даром, и теперь я мог действовать, балансируя на хрупкой грани между рассудком и сумасшедшей алой яростью.
