— Я поменял место работы, уже почти два года как.
— Вот как? Пошёл на повышение?
Омеру почему-то вспомнилась тётя Нериман, та также все время говорила о повышении, вот только связывала это со сменой семейного положения.
— Не совсем... Пришлось поменять вид деятельности. — и не желая разговаривать на эту тему, сделал попытку её отвлечь. — Расскажи мне лучше, как у тебя дела, какой проект сейчас ведёшь?
Он рассчитал верно, Лаура оживилась и всю оставшуюся дорогу расписывала бывшему возлюбленному тяготы и преимущества семейной жизни с известным человеком, жалуюсь попутно на непростые отношения, сложившиеся в коллективе музея, где она сейчас занимала должность младшего научного сотрудника. Омер с удивлением узнал, что с момента их расставания она дважды поменяла место работы и сейчас трудилась в музее современного искусства Карло Билотти, где посетители могли видеть скульптуры и живопись из коллекции итало-американского коллекционера, в честь которого музей и получил свое название.
— Куда мы едем? — он попытался остановить неистощимый поток её красноречия.
— Не знаю, а куда тебе надо?
Омер улыбнулся, Лаура оставался верной самой себе.
— Если картины развешены, давай заедем в галерею, а потом я поеду в отель.
— Ладно... — пожала плечами женщина. — Как скажешь... А где остановился?
— В Домус Либера, улица Манчино, приятный отель четыре звезды, я в нём уже останавливался. Кстати, не так далеко от твоего первого места работы, Галереи Колонна. — и он искоса взглянул на неё.
— Лучше не напоминай! — Лаура закатила глаза.
Она притормозила на углу двух улиц.
— Приехали, выходи, я познакомлю тебя с менеджером.
Выйдя из машины, Омер огляделся, они находились почти в центре города, у входа в галерею красочный плакат на штендере приглашал 30 мая жителей и гостей Рима на открытие выставки работ иностранных художников под общим названием «Италия ‒ моё вдохновение». Внутри галерейного пространства оказалось не так уж и много, всего три небольших помещения, он не спеша обошел их, на фоне светло-серых стен полотна ‒ их было около тридцати ‒ разного формата и разных техник исполнения смотрелись органично. Его картины находились в третьем зале, для выставки он выбрал два вида Венеции: город рано утром, в туманной дымке со стороны Большого канала и вид на собор Санта-Мария-делла-Салюте на закате, а также уголок римского парка Савелло с газонами, усеянными поспевшими дикими апельсинами, именно благодаря им это место стало более известно под названием апельсиновый сад.
