– Зачем? – удивилась миссис Флитни.
– Потому что вскоре здесь будет один из наших сотрудников – детектив. Полагаю, что сейчас он вместе с суперинтендантом находится в холмах. А детективы очень привередливы, миссис Флитни. Они не любят, если на месте действия что-то передвинуто или еще как-нибудь потревожено. Так что, я думаю, лучше будет все запереть.
– Но мистер Блейк был убит не здесь! – воскликнула экономка. – С чего это вашему детективу вынюхивать что-то в доме?
Сержант Крэнли улыбнулся.
– Никто не может сказать, что он захочет узнать. Все, что угодно. Очень часто преступника невозможно поймать до того, пока вы не поймете мотив преступления. И здесь он может найти что-то, что поможет ему.
– Да? – коротко ответила миссис Флитни. – Хорошо, я пойду и расскажу все Джейн и Глэдис, а затем вернусь к комнатам.
У двери она замешкалась.
– Этот детектив захочет обыскать мою спальню? – спросила она.
– Вероятно, но вам не нужно беспокоиться из-за этого.
Сержант неподвижно стоял, пока экономка не вышла из комнаты и не закрыла за собой дверь. Он прислушался. В следующий момент он мигом пересек комнату и быстро отворил дверь.
– Миссис Флитни! – крикнул он, выйдя в холл. Та уже прошла пол пролета по лестнице и теперь остановилась.
– Я решил, что раз вы идете рассказывать все служанкам, то я пойду с вами.
И он приготовился подниматься по лестнице. Экономка замешкалась, а затем сказала:
– Ну и ну! Я стала совсем рассеянной… Конечно, они обе на кухне.
И она снова спустилась.
Три человека стояли над телом Джозефа Блейка, в тени дерев на зеленой тропинке у Стоуборовского холма. Они прибыли из Деррингфорда на машине, но в полумиле отсюда им пришлось сойти с нее, поскольку дорога переходила в тропинку меж холмов. Этими тремя были: суперинтендант Чаф из подразделения районной полиции, доктор Митчелл, который при необходимости выступал и в роли полицейского врача, а также детектив-сержант Хорн.
Эти трое заметно контрастировали друг с другом. Суперинтендант был крупным, дородным мужчиной с румяными щеками на чисто выбритом лице, которое словно излучало постоянную улыбку, выдававшую потаенную внутреннюю радость. Он выглядел скорее веселым крестьянином, наслаждающимся радостями жизни, а не грозой преступников или особо проницательным человеком. И все же старший констебль временами говорил, что тот был лучшим суперинтендантом в графстве, а его внешность лишь запутывала преступников, наводя их на мысли о неполноценности суперинтенданта.
