– Совсем не так, она вас обеих любит, просто Тонечка в раннем детстве сильно болела, и бабушка за неё много переживала.
– А почему она Тоньке сделала куклу, а мне нет? – надула губки Настя и смахнула с глаз слезинки.
– Сделает и тебе куклу, попозже. Бабушка сейчас болеет. Вот выздоровеет – и сделает, – ласково говорила Полина, обнимая дочь.
– Ладно, подожду, – улыбнулась Настя.
Но сделать для Насти куклу бабушка Тоня так и не смогла – прошлой зимой она умерла. Остался дед Прокофий один, живет он в том же районе, что и дед Игнат с бабушкой Варей, но в другой деревне – Маралихе. Дед Прокофий добрый и ласковый, у него длинная белая борода и усы. Настя его добрым гномом называет, а он в усы посмеивается и ей отвечает, что она Белоснежка.
– Кто такая Белоснежка? – спросила Настя деда, и он рассказал сказку о Белоснежке и семи гномах.
– Мораль, Настенька, этой сказки очень проста, – говорил дед Прокофий. – Пройти все трудности, которые Белоснежке создавала мачеха, принцессе помогли её природная доброта, а её благожелательный характер не позволил ожесточиться. Несмотря на все унижения, которые терпела от мачехи, она была весела, и даже когда ей приходилось тряпкой мыть каменные ступени дворца, пела. Запомни, внученька: любовь и зло далеко друг от друга; добро рано или поздно восторжествует над злом.
Настя слушала деда буквально с открытым ртом, ей нравилось, как он рассказывает сказки и поясняет их смысл. А Тоня сказки не любила, говорила, что это всё ерунда, лучше поиграть или сшить новую одежду кукле. Став постарше, Тоня шила платья себе и иногда Насте. Полина, глядя на её изделия, улыбаясь, говорила, что дочь будет белошвейкой. Тоне не нравилось такое название её труда, и она однажды заявила, что будет придумывать моду для людей. Было ей десять лет.
Время сборов в поездку пролетело быстро. Навигация по Иртышу открыта, в гости решили плыть по реке. Увидев пароход, дети возбужденно заговорили о том, какой он большой и красивый. Юра, не обращая внимания на родителей, побежал к трапу.
– Юра, вернись, – строго крикнул мальчику вслед Тимофей.
– Я хочу первый там быть, – обиженно ответил сын.
– На посадку пойдете все вместе и чуть позже. Ты видишь, как много людей возле трапа? А если тебя столкнут вниз взрослые, которые спешат так, как будто не успеют? Ведут себя хуже детей… – сердито продолжил Тимофей.
– Тима, не сердись, – миролюбиво сказала Полина. – Волнение детей понятно, а вот почему ты так разволновался? – она ласково посмотрела на мужа.
