– И что же это полуночницы не спят? – вопрос Игната вывел Полину из раздумий. Она увидела Тоню, протянула к ней руки: – Тонечка, и как же я не увидела, что ты пришла, – обняла девочку и прижала её к себе, поцеловала в волосы.
– Полина, Тоня, надо ложиться отдыхать, – Игнат ласково смотрел на них. – Завтра будет день и будет пища.
Разошлись по комнатам. Хороший дом у Дубровских – срубленный из бревен, в нем три спальные комнаты и просторная кухня с русской печью – гордость хозяйки Варвары Ивановны. В доме настелен деревянный пол, укрытый самоткаными половиками; просторные окна, в них днем много солнечного света, а ночью светит луна. На окнах и дверях в комнатах красивые шторы из ситца, любовно вышитые и обвязанные кружевами Варварой и её двумя дочерьми, Ольгой и Анной. Дочери рукодельницы – всему обучила их Варвара: варить и парить, печь пироги и хлеб, шить одежду, вышивать, вязать на спицах и крючком, ткать половики. В доме уютно и красиво. Гости спят в отдельных комнатах и не мешают друг другу.
Полина с Тоней вошли в комнату, где уже уснули Настя и Юра.
– Тонечка, давай будем спать, уже поздно. Спокойной ночи, – Полина поцеловала девочку и помогла ей лечь на кровать к Насте. Сама прилегла к Юре. Не спалось Полине. Она прислушивалась к звукам в доме – дом жил. Скрипнула половица в комнате родителей, луна нарисовала силуэт Игната на шторах; через несколько минут тень его скрылась в комнате, тяжело отозвалась кровать под Игнатом, послышался шепот Варвары:
– Спи, Игнат, утро будет, будет день, тогда и всё решится. Спи.
– Варя, не могу уснуть. Чую беду, – также шепотом он отвечает жене.
Потянуло табачным дымом – не спалось Зинаиде.
Дрёма начала окутывать Полину, когда ей больше почувствовались, чем послышались шаги. Она открыла глаза. В комнате не было Тони. Выждав несколько мгновений, Полина поднялась, накинула на плечи халат и вышла из комнаты – в кухне Тони не было. Дверь дома приоткрыта. Полина тихонечко открыла её шире и увидела Тоню, сидящую на крыльце. Девочка была в одной ночной сорочке. Сидела она, подобрав ноги, обхватила их руками и голову положила на руки. Свет луны падал на скорбную детскую фигурку, казалось – она спит, а луна её укрывает и своим светом и убаюкивает. Стояла звенящая тишина. «Печальный ангел», – подумала Поля. Она тихо, чтобы не нарушить покой Тони, вернулась в дом, взяла лоскутное тоненькое одеяло и так же тихо вышла на крыльцо. Тоня никак не реагировала – может быть, не слышала, может быть, не хотела говорить. Поля села с ней рядом, укрыла одеялом и обняла девочку. Тоня подняла голову, глаза её не по-детски смотрели на Полю – безграничная боль в них… И уткнулся ребенок в грудь Поли и тихо заплакал, подавляя плач, чтобы его не слышно было.
