, и снайперскую винтовку. Загрузила патроны, беруши и очки в сумку, и направилась к стрельбищу.
Финн начал обматывать руки бинтом, а это значило только одно — он собирался распотрошить к чертям боксерскую грушу. Из-за него эту грушу ремонтировали уже, как минимум, дюжину раз.
— Сколько? — крикнул он.
— Один час, — ответила я. — После чего нам надо будет пойти в ЭК и поработать там ещё час.
— Неплохой план. Ну… хорошо пострелять! — сказал он.
— Хорошо поколотить! — ответила я.
Он рассмеялся.
ЭК, или Электронная комната, была тем местом, где мы могли выбрать велотренажеры либо беговую дорожку. Каждый из нас должен был заниматься там по часу в день. Тренажеры были соединены с электрическим генератором, который вырабатывал электричество для приюта. Хотя после этих занятий некоторые взрослые выглядели так, словно им не помешало бы посетить медпункт.
Одной из них была мама Финна. Она всегда была в поту и задыхалась, а её бледные щёки становились ярко-красными. В отдельные дни она выкрикивала слова на русском, и мы все прекрасно понимали, что это были ругательства. Мы с Финном часто делили между собой ее час, давая ей возможность передохнуть. По правде говоря, мы брали на себя много часов, заменяя тех, кто плохо себя чувствовал, ведь мы были молоды, и нам это было по силам; и, как ни странно, это было весело.
Я приготовила мишени, и выстрелила из каждого вида оружия. Как и всегда, я поразила все цели. Израсходовав патроны, я вернулась к шкафчику и убрала туда свои вещи. У меня оставалось ещё десять минут, и я решила пойти посмотреть, как Финн бьёт грушу.
Его удары были чёткие и сильные. Каждый раз, когда он ударял по груше, по моей спине бежали мурашки, а внутри все переворачивалось и подскакивало. Что со мной было не так? И что с того, что он был без рубашки, а его тело блестело от капелек пота. Это же был Финн. Тот самый парень, который в детстве дёргал меня за волосы и одаривал щелбанами. И какая разница, что его бицепсы были огромными, заметными и расслаблялись перед каждым ударом. Мышцы его идеального пресса тоже сжимались и сокращались, добавляя каждому движению невероятную мощь. И было предельно ясно, что если бы эта груша была настоящим человеком, он был бы мёртв или поломан во всех местах.
К моему ужасу, пока я внимательно рассматривала его, я не заметила, что он закончил то, что делал и повернулся ко мне. Финн издал какой-то звук, словно бы откашливался. Я быстро подняла глаза и увидела на его лице широкую улыбку.
