— У меня есть Парабеллум, мне его дед подарил, — сказал Егор и, сорвавшись с места, побежал к своему шкафу у кроватей.
Он принёс меня настоящий пистолет. Я лелеяла мысль, что оружие бутафорское, но когда Егор сунул мне его в руку, и я ощутила тяжесть, то поняла, что это настоящий Парабеллум.
Пока я пребывала в лёгком шоке, что у детей в шкафу хранится настоящее огнестрельное оружие, Георгий принёс свой подарок.
— Кольт 1911, — гордо сообщил он, сунув мне в другую руку свой пистолет.
Теперь я с двумя пистолетами в руках стояла у своего учительского стола и с печалью смотрела на растерзанную юбку, что продолжала валяться на полу. У меня не было слов. Стало обидно до слёз.
— Это не холодное оружие, оно огнестрельное, — я вернула детям оружие, взяла свой портфель и стала собирать обрывки ткани. Парни растерянно постояли ещё мгновение. Каждый из них, вполне профессионально, засунул оружие за пояс и прикрыл рубахой. Кинулись мне помогать.
— Мы зашьём, — вдруг сказал Георгий.
Я посмотрела на старые нитки, на разъехавшуюся ткань. Юбка не подлежала восстановлению. Она была очень старой и погибла в сражение на педагогических полях.
— Не стоит, — тихо ответила я, но ребята силой отобрали у меня остатки ткани. Я уступила.
На душе стало как-то уныло, поэтому я пошла из комнаты. С детьми, которые носят за поясом настоящее оружие, мне не справиться. Нет, мне не было обидно. Просто, что эти мальчики видели в своей жизни? Их гладили? Целовали, обнимали? Возможно, была мама и, потеряв её, они стали такими необузданными.
— Всего хорошего, — попрощалась я.
— Куда пошла?! — возмутился Егор. — Гоша держи её!
Они опять накинулись на меня, рывком вернули в комнату, пригвоздив к стене.
— Герыч, надо договориться, — тихо сказал Георгий. — Хана нам, если узнают.
— Она точно ничего не скажет. Я знаю таких, их обзывают… интеллигентами.
Они посмеялись надо мной. А потом замерли, отступив на шаг назад.
В приоткрытую дверь стал доноситься грозный мужской голос, от которого у меня мурашки по коже бежали, и видимо не только у меня. Мальчики напротив втянули головы в плечи и ещё отступили.
— … я предупредил тебя, бл*дь! Если не закроешь свою контору, я весь город вырежу! И никто мне слова не скажет! Так что не вы*бывайся, с*ка! Сутки тебе срок! А лучше вообще свали с этого места со своей семьёй.
Дверь в комнату распахнулась, и я, вжавшись в стену, прижала к себе портфель. Испуганно покосилась на вошедшего, не сразу его узнала.
