Поцелуй, который они разделили прошлой ночью, преследовал ее снова и снова, связывая ее с ним так, как она не понимала.
Харстгров огрызнулся:
— Должен быть другой способ. Если Матиас будет мертв, опасности не станет.
— Для всех нас. Для магического мира, — Брэм широко развел руки. — Мы пытались убить его после его возвращения. Оливия почти преуспела во время нашей первой большой битвы. Мы захватили его дом и загнали в угол. Айс сражался с ним и был почти в состоянии нанести смертельный удар. В каждом случае он убегал. Не думаю, что мы можем рассчитывать на убийство Матиаса до того, как он выследит Фелицию.
Харстгров открыл рот, чтобы возразить, но Айс прервал его:
— Планирование займет несколько дней, по крайней мере, и это, если бы мы знали, какую крысиную нору он теперь назвал домом. Как сказал Брэм, Шок дал нам простое решение для защиты Фелиции. Мы должны использовать его и направить нашу энергию на спасение Тайнана. Глупый, благородный мерзавец. Я знаю по опыту, что гостеприимство Матиаса может быть смертельным.
Хотя Тайнан и поддался Шоку ради ее же блага, его жертва могла занять Матиаса, пока она не будет в безопасности. Тем не менее, она жалела, что он это сделал.
Хотя она едва знала волшебника, она переживала за него и молилась, чтобы он просто не покончил жизнь самоубийством.
— Ты хочешь, чтобы Фелиция была в безопасности, не так ли? — Брэм приподнял золотую бровь.
Фелиция повернулась к Харстгрову. Напряженно он провел рукой по волосам. Его темные глаза устремились на нее, когда он глубоко вздохнул.
— Ты знаешь, что хочу.
Хотя и сказанные с неохотой слова Харстгрова грели ее изнутри. Она была важна для него. Поэтому Шок решил, что он хочет спариться с ней?
— Я так и думал, — голос Брэма звучал самодовольно. — Почувствовал вкус, не так ли?
Харстгров атаковал мужчину.
— Закрой свой чертов рот.
Маррок схватил Его Светлость за плечи и сдержал его.
— Мы не сможем бороться с Матиасом, если будем сражаться только между собой.
О чем говорил Брэм, о вкусе? И с чего бы это разозлило Харстгрова так сильно? Они говорили около нее с постоянным подтекстом, и она устала от этого.
— Кто-нибудь объяснит, что происходит?
Никто не сказал ни слова.
Дернувшись на свободу, Харстгров сжал кулаки, но оставил Брэма в покое.
— Может быть, мы не думаем об этом правильно, — сказала она в тишине. — Матиас хочет меня для одной конкретной цели, верно? Открыть гробницу и воскресить ведьму? Мы не можем найти способ, чтобы просто помешать ему?
