Лэйн подняла голову и положила подбородок мне на грудь. Я взял прядь ее каштановых волос и накрутил ее на палец. В этом жесте было какое-то странное утешение. Временами я жалел, что физически не могу обхватить ее всем телом, как это было с ее волосами на моем пальце. Я знал, что это безумие — любить кого-то так сильно, но ничего не мог с собой поделать. Когда я был рядом с ней, мне хотелось стать лучше.
Большая Берта резко остановилась, и Лэйн села на кровати. Она подняла руки над головой, восхитительно потягиваясь. Я закинул руку за голову и посмотрел на ее обнаженную грудь в лунном свете. Затем прикусил нижнюю губу, обводя взглядом каждый дюйм ее тела. Просто удивительно, насколько чертовски сексуальна она была.
Лэйн уронила руки на колени и резко повернула голову в мою сторону. Ее губы растянулись в душераздирающей улыбке.
— Почему ты так на меня смотришь?
Я нахмурился, но не смог сдержать улыбку.
— Как я на тебя смотрю?
Лэйн пожала плечами:
— Я не знаю, как будто изучаешь меня.
У меня вырвался смешок, когда я молниеносно сел и потянул ее обратно в постель. Смахнул несколько выбившихся волосков с ее лица, а затем провел пальцем по изящной линии подбородка. Она действительно была совершенством.
— Может быть, я просто изучаю тебя.
Лэйн снова положила голову на подушку.
— Почему?
— Просто интересно, почему ты вернулась ко мне сегодня вечером? Имею в виду, я был готов пресмыкаться, чтобы вернуть тебя, а пока просто давал тебе пространство.
Она вздохнула и поднесла руку к моему лицу.
— Я ушла, чтобы дать тебе время все обдумать. Ты только что перевернул весь свой мир. Мне не хотелось добавлять еще больше драматизма.
Это была одна из причин, почему я любил эту женщину. Она действительно заботилась о моих чувствах. Никто никогда не делал этого раньше. Она была единственным человеком, который ставил меня на первое место в своей жизни. Даже мои родители так не поступали. Она думала о себе только тогда, когда оставила меня на пристани, но так было правильно. Раньше я никогда не ставил ее на первое место, и теперь вижу, насколько дерьмово это было с моей стороны. Ее уход подтолкнул меня к успеху. Он стимулировал меня. В каком-то смысле я должен поблагодарить ее за это.
Я наклонил голову и прижался губами к ее губам.
— Ты — мой мир, и можешь драматизировать его сколько угодно.
Ее губы изогнулись в улыбке.
— Я думаю, нам пора немного пожить без драмы, как считаешь?
Я кивнул и погладил ее по лицу.
