Спасибо, не надо!
— У кота стресс, и он нифига не понимает, что происходит, где его хозяйка, которую унесли от него люди, пахнущие какой-то гадостью, и кто эти новые люди, он тоже не понимает. И куда в принципе его тащат и зачем… Ира, ты меня слышишь?
Я кивнула и добавила в трубку на американский манер:
— Аха… А нам чего делать?
— Не обращать на кота внимания. Сделайте вид, что его нет.
Этот совет пришелся Вадиму по душе.
— Давай киношку посмотрим.
Я отвернулась к окну и вздрогнула от мысли, что безумно хочу постирать занавески. Прямо сейчас. О чем и сообщила Вадиму с просьбой снять их с карниза.
— Зачем, когда ты съезжаешь…
Это вопрос или констатация факта? Он за меня все решил? Теперь я вздрогнула от злости.
— А я еще ничего не решила.
Вадим сидел у стола с чашкой чая и не сменил позы.
— Я долго думала…
— Полдня, — буркнул Вадим зло.
— Знаешь, для меня это много. Вот я думала, думала, думала и решила, что не смогу приводить учеников в чужую квартиру. Не смогу.
Это я понимала и головой, и сердцем. Я действительно не знала его мать близко, но я хорошо чувствовала людей. Андрей мне не понравился с первого взгляда, но я промолчала, боясь обидеть сестру. Про мать я сказала Вадиму сразу после кошки, наплевав на последствия. Последствий не было. Но они будут, если мы станем ютиться на одной кухне.
— Ира, давай уже прямо… Чужая квартира… Хочешь все официально, так и скажи. Мне тридцатник стукнул. Я и правда готов к официальному браку.
Вместо ответа я подвинула табуретку к окну и, вскарабкавшись на нее, начала вынимать из занавески скрепки, на которых та висела. Вадим не унимался. Пришлось обернуться. Вернее, взглянуть вниз. Совсем чуть-чуть вниз: наши глаза были почти на одном уровне.
— Мне не приспичило замуж, — прорычала я. — Мне хочется взрослых отношений без чужой бабки за стенкой и без свекрови на кухне.
Я уже наполовину сняла занавеску, когда Вадим сдернул карниз и меня вместе с ним на пол.
— Ир, серьезно, это уже маразм! Моя мать жила со свекровью. Бабушка рядом — это даже хорошо, чего отрицать! Ребенок накормлен, присмотрен, и родители могут спокойно погулять…
— У нас нет ребенка! — почти закричала я. — Я хочу самостоятельности. Во всем! Я не хочу, чтобы меня по новой учили варить борщ!
— А ты его варить и не умеешь! — пробасил Вадим. — У маман намного вкуснее получается!
— Так и живи со своей маман! — я рванула на себя занавеску, и старая ткань жалобно затрещала.
Я выругалась и начала судорожно комкать занавеску, царапая руки крюками из канцелярских скрепок. Сейчас мне хотелось, чтобы Орлов, как в кино, вылетел из квартиры, хлопнув дверью. Но Вадим никуда не двигался.
