Грэму повезло. Несмотря на боль и несколько сильных ушибов, а может и пару сломанных рёбер, он смог остаться один. Пусть боятся и считают чокнутым, пусть избивают, но в эту ночь он теперь точно не подохнет от рук других пленников. Его будут держать отдельно и присматривать больше, чем за другими, чтобы он ничего не натворил. А стражники не решатся его убить. В конце концов, священникам сейчас нужны жертвы. Для чего именно и в каком состоянии — Грэм не знал, но то что жертва должна быть живой — понимал прекрасно. К тому же, если его обменяли, то запасных пленных у священников нет и помереть до того как придет срок никому из них не дадут. Ради того чтобы оказаться отделенным от других пленных он и спровоцировал Йоркаса. И именно поэтому не душил того до смерти.
***
Прошла неделя, прежде чем они добрались до города Хораграс на восточной границе Империи. В географии Грэм не разбирался настолько, что не знал ни названия Империи, ни самого этого города, ни того, что такое «восточная». Название, равно как и местоположение, он просто услышал от стражников, охранявших их телеги. Всю эту неделю он ни с кем не общался, безуспешно продумывая варианты побега. Те помои, которыми кормили заключенных, чтобы те не померли раньше времени, передавали специальным ковшом с длинной ручкой, что мешало подобраться к ключам от оков, висевшим на поясе стражника. Да и не был Грэм мастером-карманником, чтобы незаметно стащить ключи прямо из-под носа у охраны. Спровоцировать дебош и удрать под шумок было не с кем, да и не знал он, куда бежать, когда вокруг то и дело им встречались имперские патрули.
Парень ломал голову, придумывал десятки способов, но никак не смог хоть на шаг приблизиться к свободе. В конце концов, он оказался в логове врага без шанса на побег. Грэм, хоть и пытался запомнить дорогу, по которой их вели, так и не смог полностью сосредоточиться за время пути. Стража не разрешала им поднимать головы, заставляя смотреть только себе под ноги, и всё время торопила, огревая палками тех, кто хоть немного замедлял шаг. Он успел заметить только то, что город окружала высокая внешняя стена, потом их долго по петляющим улочкам вели в храмовый район, огороженный еще одной стеной поменьше и уже там, завели в подземелье, рассадив по камерам.
Детей поселили в отдельном от взрослых крыле. Камеры, в которые их всех затолкали, были небольшими каменными мешками, закрытыми решетками, рассчитанными на одного заключенного. Места в них было так мало, что крупный взрослый мужчина, вроде его бывшего атамана Лорна, с трудом бы в такой поместился. Грэм мог сделать три полных шага в глубину своей камеры, упираясь в стенку, два шага — в ширину и если хорошо подпрыгнуть, то мог бы достать рукой до потолка своей темницы. На холодном каменном полу лежала куча подгнивающей соломы, которая, видимо, по чьему-то замыслу, должна была заменять узникам кровать.
