Первые два ее эксперимента подтвердили известное раньше. Один из них состоял в том, что, когда экспериментаторша на глазах у обезьяны взяла некий объект, зеркальные нейроны животного, как и ожидалось, разрядились. Во время второго она лишь сымитировала хватательное движение при отсутствии реального объекта, и зеркальные нейроны обезьяны - опять-таки в соответствии с ожиданиями - никак на это не отреагировали. Имея в своем распоряжении эти стандартные, но необходимые результаты, Алессандра изменила условия эксперимента двумя с особами. Ее целью было проверить, отреагируют ли зеркальные нейроны обезьяны на чужое действие, которого она не увидит. В первом случае на стол клали трехмерный объект - например, апельсин. Затем перед апельсином ставили экран (помимо апельсинов, использовались и другие предметы, поскольку такие эксперименты предполагают несколько попыток при каждом типе условий). Экспериментаторша протягивала правую руку за экран, не позволявший обезьяне видеть апельсин. Животное видело только, как тянется рука, но не само хватательное движение. Вопрос: разрядились ли при этом зеркальные нейроны? Ответ: и да, и нет. Из наблюдаемых в ходе эксперимента зеркальных нейронов среагировала примерно половина.
В другом варианте перед обезьяной был пустой стол. Затем ставили экран - так, чтобы он загораживал обезьяне вид пустого стола. После чего экспериментаторша опять протягивала за экран правую руку. С точки зрения обезьяны, условия этого эксперимента совпадали с предыдущими: животное видело, как правая рука движется за экран. Единственная разница состояла в предварительном знании обезьяны о наличии или отсутствии объекта на столе. Вопрос: понимала ли обезьяна, что перед ней разыгрывают пантомиму? Если да, то ее зеркальные нейроны не должны были разряжаться - и они действительно не разряжались. Предварительного знания о том, что стол пуст, оказалось достаточно для того, чтобы зеркальные нейроны сочли скрытое хватательное движение всего лишь пантомимой, не заслуживающей никакой реакции>12.
Эти результаты показывают, что зеркальные нейроны не просто составляют нейронную систему устанавливающую соответствие между выполняемыми и наблюдаемыми движениями. Даже у обезьян они осуществляют более тонкое кодирование чужих действий, используя полученную ранее информацию для распознавания смысла частично скрытых движений, которые выглядят одинаково. Можно ли на основании этих данных заключить, что зеркальные нейроны кодируют намерение лица, берущего объект? Пожалуй, нет, поскольку в этом эксперименте все крутилось вокруг того, взяла рука что-либо или нет, а это, в свою очередь, определялось наличием или отсутствием объекта (апельсина в приведенном примере). В эксперименте не ставился напрямую фундаментальный вопрос: способны ли зеркальные нейроны отличать, скажем, ситуацию, когда апельсин берут, чтобы съесть, от ситуации, когда его берут, чтобы положить в холодильник? Вот почему Лео Фогасси через несколько лет после эксперимента Алессандры Умильты поставил другой, который должен был более отчетливо выявить роль зеркальных нейронов в понимании чужих намерений.
