Мужчина решительно вернул меня на кровать и рывком сдёрнул одеяло, снова споря со мной при этом:
— От массажа ты не отвертишься, я тебе его всё равно сделаю, и ты мне за это ещё спасибо скажешь! И прекрати уже наконец меня стесняться: я врач, и вдобавок уже всю тебя разглядел, — заявил этот наглый тип, снова подхватывая меня на руки и неся в ванную комнату.
— Ты невыносим! — возмущённо заявила я ему.
— Я тебя тоже обожаю, Лекси, — рассмеялся он. — Закрой глаза! — остановился он вдруг посреди комнаты. — И не спрашивай зачем, просто закрой!
Я кинула на него настороженный взгляд, но всё же подчинилась.
— Что ты чувствуешь? — мягко спросил он.
Ну как что… Я обнажённая на руках этого шикарного рыжего эльфа — такого вредного и до безумия сексуального, и я чувствую…
— Доверие! — потрясённо выдохнула я.
Да, это было именно доверие — полное, абсолютное и безграничное. Словно я каким-то шестым чувством знала, что этот мужчина никогда не причинит мне вред, и будет защищать меня до последней капли крови. В душе я немного психовала, что он снова мне перечит, но моё тело при этом было абсолютно расслабленным.
— Это результат магической клятвы верности, Лекси, — голос Лонгерина согревал меня нежностью. — Я никогда не подведу тебя и не предам. Во всём мире ты для меня — наивысшая ценность. И я пошёл на это осознанно, это был мой выбор. Ты всегда можешь доверять мне, целиком и полностью. Я не удержался от того, чтобы погладить тебя — уж больно у тебя кожа приятная и бархатистая. А теперь я дождусь тебя из ванной, и сделаю лечебный массаж, после которого ты перестанешь падать и почувствуешь бодрость и прилив сил. Не волнуйся: твоё тело совершенно и безумно притягательно, но я никогда не посягну на него из-за твоей привязки. Сейчас я спокоен как удав: у меня была бурная ночь за пределами замка, я сбросил напряжение, и вдобавок перед тем, как пойти к тебе — я надел на пояс специальный артефакт, который гасит возбуждение. Так что я счастлив и доволен, как кролик в капусте.
— Скорее, как лис в курятнике, — хмыкнула я, озадаченно глядя на него.
Я вспомнила, как впервые увидела его — с хлыстом в руке, грозного палача, избивающего привязанную к столбу жертву. Подумать только, это было всего лишь вчера утром!
Если бы мне тогда кто сказал, что у нас с ним будет подобный диалог, и в таких условиях — я бы не поверила. Как всё-таки непредсказуема порой наша жизнь…
— Как скажешь, моя госпожа, — улыбнулся Лонгерин. Надо же: в кои-то веки он не стал со мной спорить.
