— А ты не пробовал поговорить с императором? Всё ему объяснить, заверить его в своей преданности? Может, он вернул бы тебе королевство? — с грустью спросила я.
— Без метки я лишь самозванец, — покачал он головой. — Меня официально похоронили несколько лет назад, оплакали и благополучно забыли. Так что теперь я — никто. Просто Олдин. Твой преданный раб. Я счастлив, что судьба свела меня с тобой, моя милая Александра. Надеюсь, мои шрамы тебя не сильно смущают. Я довольно искусен в любовных делах: меня научили этому наложницы отца, и я буду стараться радовать тебя всегда, когда ты пожелаешь. Я даже целоваться умею! — похвастался он, и я не смогла удержаться от улыбки.
— А то, что я замужем — тебя не смущает? — уточнила я.
— А должно? — спросил он с искренним недоумением. — В современном мире является нормой то, что замужние аристократки развлекаются с рабами. Мне совершенно не важно, как ты выглядишь на самом деле под этим мороком, — пристально посмотрел он на моё лицо. — Я вижу твою душу — она сияет ярче солнца. И это самая главная красота, моя милая леди! Её невозможно спрятать или приукрасить артефактами. Ты позволишь дотронуться до тебя? — в его зелёных глазах светилась мольба.
— Позволяю. — улыбнулась я, предвкушая его реакцию.
Нежно и деликатно принц погладил мой подбородок, словно бархатным лепестком прошёлся по щеке, мягко скользнул по лбу, приласкал ровный контур носа и замер, пройдясь по губам.
Глаза Дина округлились.
Он ещё раз провёл по губам — медленно и с чуть большим нажимом. И ещё.
Я не удержалась от шалости и чмокнула его палец.
Все тараканы в моей голове ехидно хихикали и потирали лапки от удовольствия по мере того, как любопытство в глазах принца сменялось сначала недоумением, затем изумлением, а потом настоящим шоком!
— И как тебе мой настоящий облик? Не сильно страшный? — сдерживая рвущийся наружу смех, уточнила я.
— Но как? — потрясённо выдохнул он, мило хлопая ресничками.
С приоткрытым ртом и в десять пальцев он с королевским пылом принялся изучать мои скулы, размах бровей и разрез глаз, и даже форму черепа.
По побагровевшему лицу Теодора было видно, что мой главный телохранитель начинает сильно нервничать от столь бесцеремонных ощупываний своей госпожи, и вот-вот ринется на защиту моей чести и достоинства.
Чтобы не доводить дело до потасовки, я мягко сняла ладони принца со своих ушей, давая понять, что осмотр закончен.
— Но это невозможно! — ошарашенно заявил мне Олдин.
