Вот только Сергей Витальевич так не считал.
— Полина Андреевна, как вам у нас работается? — неожиданно спросил он примерно минут через десять поездки. Я, увлекшись просмотром почты в телефоне, непонимающе подняла на него взгляд. Это что за вопросы такие дурацкие?
— Хорошо работается… — ответила с осторожностью. Конечно, я была далека от мысли, что он спрашивает просто так, из любопытства. Безопасник же. Все проверяет. Тут меня осенило. Камеры! Наверняка, у него есть записи с камер! Или он хотя бы видел! Хоть Паша мне и сказал, уже во вторую нашу с ним ночь, последнюю, что никаких записей не осталось, и я тогда разозлилась опять, потому что не мог мне сразу сказать, я мучилась, переживала… Но потом он меня поцеловал, и я забыла про злость…
И вот теперь, начальник службы безопасности вежливо расспрашивает меня о моих впечатлениях о работе в компании… Вот я дура! Опять вперлась! Зачем в машину села?
— А вы думали про… Смену деятельности, например?
Это еще что???
— Ка-ка… Кхм! Какую еще смену? Деятельности?
— Ну, например, повышение… У меня освобождается место секретаря, вот думаю, кого бы рассмотреть…
— А… Почему меня?
Так… Надо прямо дурой прикинуться, несусветной дурой! Понятно, почему меня! Это как раз очень даже понятно! Сцена в лифте, чтоб ее! Явно думает, что я на все способна, что я на все готова…
Преодолев острое желание прямо на ходу выпрыгнуть из машины, я только покраснела от злости, надеясь, что в полутьме салона этого не видно.
— Ну… Вас Максим Юрьевич хвалил… Говорил, что вы толковая девушка…
Да я в жизни не поверю, что Максим Юрьевич меня мог хвалить! Значит, обман, значит, точно подвох!
— Сергей Витальевич, — выдохнув, громко сказала я, решив прекратить этот фарс, — я не думаю, что вам есть необходимость обманывать меня. Говорите прямо, чего вы хотите.
Он посмотрел на меня в зеркало заднего вида, как мне показалось, с уважением, помолчал и рассмеялся:
— Да… Ну понятно теперь…
— Что вам понятно? Объясните, пожалуйста! Потому что мне ничего не понятно, и ваше поведение меня… Пугает.
— Полина… Можно я буду вас Полиной называть? — он съехал на обочину, остановил машину и развернулся ко мне. Помолчал, изучая мое немного испуганное, напряженное лицо. — Так вот, Полина, у меня к вам предложение. Я, как вы понимаете, в курсе… Некоторых моментов вашей личной жизни.
Тут я опять пораснела, неконтролируемо и ярко, опустила глаза. Господи, стыдно-то как…
— Так вот, я за вами наблюдал все это время, по долгу службы, как вы понимаете… И выяснил, что у вас сейчас довольно стесненное материальное положение… Подождите, — он поднял руку, останавливая меня, потому что я уже хотела прервать унизительный разговор, — я не предлагаю вам денег. Ни по поручению… Сами знаете, кого. Ни по своей инициативе. Просто так получилось, что, пока я за вами наблюдал, у меня в самом деле секретарь нашел себе другую работу, и возникла необходимость… А вы, что бы там ни говорил Пуз… То есть, Максим Юрьевич, очень быстро работаете. За это время я видел по крайней мере три случая того, насколько моментально вы вникаете в работу, в новую деятельность. И мне это подходит. Поймите, я сейчас действую не по приказу, — он помолчал, раздумывая, — от него вообще ни одного приказа не исходило по поводу вас… Я просто заинтересовался тем, как вы работаете. И ничего другого. Я предлагаю вам работу в своем отделе. Зарплата… — тут он назвал сумму, ровно в три раза выше, чем моя нынешняя зарплата.
