— Вперёд, мальчишка, — прорычал Эдон и задал такой темп, что Тарин спотыкался, еле поспевая за ним.
Сейчас сержант выглядел, как гром в летнюю ночь. Никакого намёка на улыбку.
Тарин украдкой взглянул на Кинана. Его губы были крепко сжаты и побелели от скрытой ярости. Тарин открыл рот, чтобы сказать что-то, но Эдон затряс его, как собака дохлую крысу.
— Ни слова, маленький засранец!
— Сержант, он ещё не получил благословения Матушки. Он ещё не знает…
— Кинан, помолчи. Твоё сострадание достойно восхищения, но Тарина будет судить Титус. Не мы.
Тарин обвис в их руках, перестав двигать ногами, но тупые носки лишь помогали Кинану и Эдону волочить его по полу.
Они прошли мимо спального зала и оказались там, где была уборная и комната с железными шкафами.
Эдон задумался, но Кинан покачал головой.
— Вы не можете запереть его в шкафу, пока он не признан виновным, сэр.
— Мы все слышали, как он оскорбил Матушку, — громко ответил Эдон.
— Вы сами сказали, сэр, что его будет судить Титус. Шкафы используются для наказания, а не как камера для задержанного.
— Я слишком хорошо тебя обучил, Кинан. Тогда отведи его в каменную кабинку. Мы привяжем его за руки к железной стойке, и ты будешь его охранять. Дикарь, иди туда. Если тебе нужно будет отлить, там есть дыра в полу.
Тарин замешкался, и Эдон грубо втолкнул его внутрь. Тарин поскользнулся на гладком полу и больно ударился бедром при падении.
— Леди! — взвыл он.
Эдон фыркнул.
— О, так теперь, когда тебе больно, она стала настоящей, да? Кинан, подвесь его и присматривай за ним до нашего возвращения. Возможно, нам даже придётся отложить благословение Матушки из-за того, что будем судить его.
Кинан поднял Тарина с пола и связал его запястья, пока тот мучительно пытался понять, что произошло и где он. Кинан и Эдон приподняли Тарина и подвесили за петлю на руках на металлическую планку, торчащую из стены. Сейчас Тарин едва доставал носочками до пола.
— Слишком высоко, — возмутился Тарин.
Эдон пожал плечами и отвернулся.
— Следи за ним, Кинан. Я должен доложить Совету.
Тарин завопил и плюнул вслед Эдону, а затем извернулся и попытался подпрыгнуть, чтобы освободить руки.
Кинан шлёпнул его по заднице.
— Стой смирно, дважды пойманный. Ты и так уже по уши в дерьме, и лучшее, что ты можешь сейчас сделать, это вести себя хорошо и покаяться.
— Не знаю таких слов, — прорычал Тарин.
— Очевидно, — сказал Кинан. — Тарин, просто делай, что тебе говорят и попроси прощения.
