— Сопричастности? — переспросил я.
— Да. — Капитан вздохнул недовольно. Ему явно не хотелось делиться со мной сведениями о своей семье. — Взгляды моей сестры всегда отличались некоторой либеральностью, в частности, она поддерживала идею предоставления избирательных прав женщинам и Блудным. До того как выйти замуж, Джоан была членом общественной правозащитной организации Добрые Сограждане. Она не принимала участия в выступлениях — всего лишь сочиняла памфлеты, писала тексты листовок. Пять лет назад она покинула группу активистов движения, но продолжала поддерживать связь с одним из членов организации.
— Понятно, — сказал я.
— Здесь довольно темно, не находите? — неожиданно пожаловался доктор Тальботт.
Я пожал плечами, впрочем, сомнительно, что кто-то из них видел меня достаточно хорошо, чтобы заметить это. В темноте я ощущал себя значительно увереннее и сильнее их обоих, но не стоило, пожалуй, усугублять физический дискомфорт доктора. Я хотел, чтобы он почувствовал себя более раскованно и говорил со мной откровенно.
Бесшумно поднявшись, я подошёл к газовому светильнику, ближайшему к Тальботту. Доктор продолжал слепо всматриваться в моё опустевшее кресло. Быстрым щелчком чёрного ногтя по кремню я высек искру. Крошечный огонёк проскочил в плафон лампы, и фитиль вспыхнул. Доктор Тальботт едва не вскочил на ноги — его слегка подкинуло над диваном.
Капитан Харпер разглядывал меня со спокойным интересом. Его зрачки всё ещё приспосабливались к внезапно вспыхнувшему свету, вряд ли он мог различить мой силуэт в темноте. Но каким-то образом он знал, где я нахожусь. Скорее всего внимательно прислушивался. Я подумал, что на место глаз — эмблем, украшавших его воротник, капитану Харперу нужно приделать уши. Мысль меня развеселила, и я улыбнулся.
— Вы напугали меня. — Доктор Тальботт нервно рассмеялся.
— Приношу свои извинения, я подумал, если зажечь свет, вам будет удобнее. — Я вернулся в своё кресло.
— О. Что ж, спасибо. Так действительно лучше. — Доктор Тальботт огляделся, рассматривая комнату. — Любопытная у вас квартира. Столько книг. Увлекаетесь наукой? Что вы изучаете?
Ну конечно, он не ожидал, что в комнатах Блудного можно найти те же умилительные свидетельства жизни учёного затворника, что и у обычного одинокого образованного мужчины. Повсюду — на полу и многочисленных полках — стопки книг, кипы чертежей, подшивки газетных вырезок, поломанные перья.
— Нет. Ничем конкретно я не интересуюсь. — Мне не нравилось направление, которое принимал наш разговор. — Вы можете описать обстоятельства похищения вашей жены? Мне бы хотелось узнать подробности.
