Он раздраженно застонал — еще один йодль о том, что он прекрасно справится и без меня, ведь справлялся же раньше.
— Ты всегда такая «заноза», когда дело касается помощи, — проворчал я, отпихивая его от плиты.
Мы замерли. Я говорил в настоящем времени, как будто мы вернулись в прошлое и наблюдали за семейной сценой из нашей совместной жизни.
Наконец я произнес:
— Похоже, ничего не изменилось.
Надувшись, он вернулся за стол, а я начал готовить кофе.
Осторожно разлив кипяток по кружкам, я наблюдал за химией растворяющихся в темнеющей воде гранул, чей аромат всегда будил меня по утрам. Поставив чашку перед Дэйвом, сел на место.
— Как в старые добрые времена, — сказал я, чтобы как-то заполнить тишину. — Помнишь, когда ты настоял, чтобы мы купили хлебопечку, и на ночь ставил выпекаться свежую булку? А потом утром ты делал нам сэндвичи с беконом и резал хлеб такими кусками, что у каждого было по половине батона. Бутерброды были настолько толстыми, что их можно было использовать как упор для двери.
Я заметил, как его губы сложились в улыбку.
— Не думаю, что она у тебя осталась, ведь так?
Он покачал головой.
— Неважно. Электричества все равно нет. Разве что найдем генератор.
Что я нес? Я говорил так, как будто мое пребывание здесь — вопрос решенный. Может быть, Дэйв просто сжалился надо мной и дал мне крышу над головой на пару ночей, а я уже был готов начать подшивать шторы и взбивать подушки.
— Готов принять ванну? — спросил я.
Часть VIII
Мне понадобился целый час, чтобы вскипятить достаточно воды. Стоя в маленькой ванной комнате, я повернулся к нему, вытирая пот со лба.
— Хорошо, большой мальчик. Снимай одежду. Думаю, придется ее сжечь.
Я просто шутил. Сегодня он переоделся. Не знаю, какой в этом был смысл, если все равно его надо было отмывать.
Он уставился на меня.
— Не стесняйся. Я буду тебя мыть, так что в любом случае увижу тебя голым. И, черт побери, мы же занимались сексом. Я знаю тебя вдоль и поперек, каждый уголок. Видел даже то, чего не видела твоя мать.
Надеюсь, что она не видела.
— Боишься, что не смогу перед тобой устоять? Прости, но ты выглядишь потасканным.
Моя притворная агрессивность помогла ему побороть испуг. Он начал раздеваться. Я отвернулся, чтобы предоставить ему необходимое уединение, но процесс затянулся, и, сдавшись, я произнес:
— Давай помогу, а то вода остынет.
Удивительно, насколько это действие было мне знакомо. Стоять перед Дэйвом и помогать ему раздеваться. Я беспрепятственно крутил и вертел его, как манекен, который выставляли в витрину магазина. Я отчаянно скрывал отвращение от затхлого мускусного запаха, который источало его тело. Не присущий зомби запах разлагающейся плоти, а просто вонь давно немытого тела. Я размышлял над тем, как существовали люди до изобретения душа или во время войны, и решил, что они просто переставали замечать этот запах.
