— На идиота, — честно призналась я.
— Нет на бессовестное совращение, — он усмехнулся, и накрыл мои губы далеко не нежным поцелуем.
— Ты что творишь? — злой шепот и несильный удар в челюсть, для чего-то более масштабного места не хватала.
— Выполняю данное Станиславу обещание, — наглые руки пробрались под свитер, — налаживаю между нами отношения.
— Да в гробу в белых тапочках я видела отношения с тобой! — попытка ударить коленом привела только к тому, что я фактически села на его бедро.
— Не ерничай, — он укусил мою мочку и жарко выдохнул мне в ухо, — у тебя еще ни разу не было секса в кабинке самолета, так что расслабься и получай удовольствие.
— А больше тебе ничего не дать? — я слегка прогнулась, когда умелые руки добрались до едва прикрытой шелковым лифчиком груди.
— О, поверь, — он вернул одну руку к застежке моих джинсов, — за следующую неделю ты дашь мне столько раз и в стольких позах, что просто перестанешь считать день на второй.
— Я тебя убью, — пальцы ловко справились с моими штанами и нырнули вниз.
— Сперва старайся сильно не стонать, — меня развернули спиной, — а то всех перебудишь, моя милая и наивная подчиненная.
— Да я тебя, — что я там хотела сказать дальше, я забыла, когда умелые пальцы раздвинули мои складки и нежно приласкали.
— Потом расскажешь свои эротические фантазии, — штаны упали до колен, и я услышала вжик его молнии, — а пока прогни спинку и оттопырь свою аппетитную задницу.
Возразить я ничего не успела, пальцы продолжали ласкать меня и несильно пощипывать сосок. Из-за вечной работы нормальный секс я последний раз видела еще в институте. И теперь собственное тело предательски млело.
Я уже ощущала, как между ног мгновенно становится мокро и хочется выгнуться в этих сильных и умелых руках. Скольких он так же доводил до беспамятства, думать не хотелось, и мы, придя со своей совестью к общему мнению, постановили: секс и расслабление лишним не бывают.
Даже несмотря на то, что это Глеб, можно представить кого угодно. Правда, утешение было так себе, представлять было откровенно некого, все мое внимание занимали учеба и работа. Отец даже иногда смеялся, как я умудрилась с такими жизненными приоритетами девственности лишиться.
Похоже, Зимину на мои внутренние метания было плевать, два его пальца уже глубоко входили в меня, раздвигая мышцы. Наверное, стоило уделить внимание процессу, а не спору с самой собой, потому что я уже предательски стонала и выдавала себя с потрохами.
