— Колин, не боишься, что Эдрих узнает о твоих планах? — издевательски ответил спокойный до ужаса брюнет.
— Нет, — противник растянул губы в перекошенной улыбке, — как только я женюсь, ему не жить. А ты скован клятвой. Думаешь я простил этого урода? Он десять лет меня не замечал, пока не обнаружился мой дар. Только в Академии он появился и сказал, что я его сын. Десять лет я жил как скот, моя мать умерла в агонии, а он даже не помог. Он продолжал развлекаться. Его тупая курица хлеще продажных шлюх, а он с ней нянчится, моя же мать до последнего вздоха его боготворила. Где спрашивается справедливость?
— И из-за этого ты хочешь втянуть девчонку в неприятности, — поставленный удар с левой прилетел в челюсть злившемуся парню, — запомни, тронешь ее, я уйду сам. Меня никто не остановит, и Сисилия Эбирфайр будет в восторге от таких новостей.
— Будешь подстилкой? — зло хохотнул Колин, держась за разбитую губу.
— Не забывайся, — военный сапог опустился на грудь Кронпринца, — я следующий проректор Военной Академии, думаешь ссорится со мной хорошая идея?
— Тварь, — выплюнул лежащий на полу Айор.
— Осторожнее Кронпринц, — издевательски произнес Камал, — а то еще раз споткнетесь неудачно.
Я ели успела отпрыгнуть за поворот, чтобы Виктор не налетел на меня. Где-то глубоко внутри зарождался страх, надо срочно отсюда бежать. Не задумываясь, перехожу в тень и на всей скорости лечу в комнату. Прижимая туфли к груди, ощущаю ледяной каменный пол под ногами. Сердце практически выпрыгивает из груди, по телу бегает крупная дрожь. Погуляла называется.
Прислонившись к закрывшейся двери, перевожу дыхание, и в полном шоке распахиваю глаза. По всей комнате мерцают рунические письмена и пентаграммы заклинаний. В немом шоке я пялюсь на всю эту красоту, больше половины я даже в глаза не видела. Вот теперь мне стало не просто страшно, мне стало жутко. В моей охране не было ни одного мага, и сказать сколько я уже нахожусь под таким объемом неизвестных чар, сказать никто не мог.
Помолившись, пошла дезактивировать те, которые знала, с большой надеждой, что письмена являются связанными и при нарушении цепи, разрушится вся сеть плетения. Помучалась я немало, но все-таки смогла найти несколько связанных нитей, и цепь частично потухла. Теперь же по комнате проходили только шесть нитей. Скрупулезно перерисовав их, отправила через коф придворному магу.
Ответ я смогла прочесть только рано утром, когда коф засветился ярким-лиловым светом, оповещая о срочном послание. Подскочив, откинула крышку шкатулки, на колени лег одинокий лист, исписанный мелким почерком.
