— Ты была наказана. За то, что мужа не уважаешь, — скользнул языком по ямочке над её верхней губой и, жадно схватив стройное тело, впечатал его в себя.
— Я поняла свои ошибки и буду исправляться. Не будь со мной строг, если не получится сразу. Я стараюсь, — закрыла глаза, дрогнули тёмные, длинные ресницы. И пока Валид держался, чтобы не наброситься на неё, сама прижалась сочными, влажными губами.
— Убью тебя, Шах, — прорычал ей в лицо и, вытащив заколку из глянцевых длинных волос, растрепал их.
— А может, обойдёмся без этого? — она сбросила с плеч халат, и Хаджиев голодно уставился на красивую, высокую грудь, соски которой выпирали из полупрозрачной сорочки, будто грозились порвать невесомую ткань.
— Дааа, — сжав одну горошину пальцами, кровожадно усмехнулся. — Ты на многое пойдешь, чтобы поиметь меня. Какая плохая девочка, Шах, — отпустив её, расстегнул ремень на брюках и резко рванул его. Не без удовольствия отметил испуг в больших, карих глазах. — Будем воспитывать.
ГЛАВА 16
— Ты что задумал? — попятилась назад, но Хаджиев перехватил за талию и ловко закинул меня себе на плечо. — Валид! — запоздало трепыхнулась, схватилась за его рубашку, впиваясь в неё пальцами, будто это могло меня спасти.
Он шёл быстро, уверенно, отшвыривая ногами всё, что стояло на пути. Я притихла. Во-первых, было больно говорить — его плечо сильно давило в живот. Во-вторых, стало даже интересно, что в голове у этого ненормального. Ну и, конечно, немного страшно. Кто знает, чего ожидать от сумасшедшего дикаря. До этого дня, конечно, он не вредил мне физически, но всё ведь бывает впервые, да?
Валид взбежал по лестнице, толкнул ногой дверь нашей новой спальни и не особо заботливо швырнул меня на постель.
— Решила поиграть со мной, да? — ухмылка дерзкая, многообещающая… И мне становится душно от того, как он смотрит. Как скользит взглядом по моему декольте, ниже, туда, где задралась сорочка и виднеется край трусиков. Я сдерживаюсь, чтобы не одёрнуть её вниз, и стаскиваю с себя тряпкой болтающийся халат.
Ноги слегка согнуты в коленях, и я, подавляя стыд и другие неприятные ощущения, развожу их в стороны, не прерывая зрительного контакта с Хаджиевым. Его взгляд опускается туда, куда нужно, и ухмылка превращается в хищный оскал.
— Не отступаешь от намеченной цели, да? Что ж, это будет весело, — он наматывает края ремня на пальцы обеих рук, и сделав резкий выпад вперёд, нападает на меня.
Вскрикнув, пытаюсь отползти назад, но он крепко удерживает ремень, который обвил вокруг моей шеи.
