Я неловко поднялась, схватилась за ноющий локоть.
— Поранилась? Дай, посмотрю, — от одного предложения меня в жар бросило.
— Нет. Всё нормально, — замотала головой, отворачиваясь от Хаджиева, чтобы он не разглядел моих слёз.
Он откинул носком туфли обломок павшего в неравной схватке стула, прошёл мимо меня к окну.
— Вид тут не очень. Да и комнату ты уже всю разгромила. Может, переедешь в другую?
Я выровнялась, игнорируя боль в предплечье и спине, посмотрела на его широкую спину.
— Мне ничего от тебя не нужно. И я не собираюсь задерживаться в этом доме. Благодарю.
Валид задумчиво закивал, повернулся ко мне и, склонив голову набок, усмехнулся.
— Ты дикарка, Шахидат. И я идиот, раз женюсь на тебе. Но какая же ты забавная, — беззвучно засмеялся, оголив белые зубы, а я почему-то сравнила эту улыбку с оскалом акулы. — Давай заключим договор. Ты ведёшь себя тихо и спокойно. А я, так и быть, не стану приходить к тебе до свадьбы. Такой компромисс с моей стороны тебя устроит? Учти, я ни с кем не договариваюсь. Никогда. Начало войны я подавляю поножовщиной и реками крови.
Я поёжилась, но тут же вздёрнула подбородок. Не увидит он моего страха.
— Не выйдет, Валид. Я знаю, зачем тебе это. Чтобы мою покорность отец воспринял за согласие. Этого не будет. Я ни за что не соглашусь на этот брак. И отцу расскажу обо всём, что ты делаешь! Пусть он накажет тебя! Пусть все кары Всевышнего свалятся на твою голову!
Хаджиев не удивился, наоборот, одобрительно кивнул. Что-то в его внешнем виде кричало мне: «Остановись! Замолчи!» Но молчать я не могла. Слишком сильно ненавидела этого человека.
— Что ж, пусть так. Ты приняла решение, теперь ход за мной. Спокойной ночи, Шахи, — отскочила, когда двинулся в мою сторону, но он обошёл меня и направился к двери. — А, да. Когда проголодаешься, скажи мне.
ГЛАВА 5
От голода сводило желудок, а от беспомощности на глаза то и дело набегали слёзы. Мне хотелось разбить эту проклятую дверь в щепки, чем я, собственно, и занималась целых полдня, но результата никакого. Я слишком ослабла.
Когда за дверью послышались шаги, вскочила с пола и, схватив обломок, оставшийся от сломанного журнального столика, встала в стойку.
— Как тут моя непокорная львица? — услышала насмешливый голос Хаджиева, и дверь отворилась. Он окинул меня своим нахальным взглядом, подошёл ближе, видимо, не особо опасаясь того, что я могу ударить. А зря. Я могла. И уже не важно, как это будет выглядеть. Меня заперли в клетке, загнали в угол, как зверушку, и собирались лишить права распоряжаться своей жизнью. Мне уже нечего терять. — Я надеюсь, ты не будешь встречать меня так после свадьбы? Не хотелось бы применять силу в отношении своей жены.
