В гостиной ждал Март.
— Прошу прощения, вейра Лилла, я взял на себя смелость принести вам рисунки. Чтобы уже сегодня сделать заказ.
Мы сели за стол, и он показал мне наброски двух повседневных и двух вечерних платьев, подробно объясняя, какие предполагает взять ткани и что использовать для отделки. Я была в детском восторге. Да и вообще сразу почувствовала к нему расположение. Вскоре мы болтали с ним, как старые знакомые.
— Жаль, что я не шил вам платья раньше, — сказал Март, собирая свои рисунки. — Это такое редкое удовольствие — шить на женщину, сложенную без малейшего изъяна. Надеюсь, вы не будете стесняться иногда представать передо мной в нижнем белье? Портной — как лекарь. К тому же я старик.
— Скажите, Март, — осмелилась спросить я, — как давно вы уже в замке?
— Скоро два месяца. Правитель предложил служить ему и приехать заранее, до отбора невест.
— Я все-таки никак не могу понять, что заставляет людей соглашаться на его предложение. Деньги? Страх? Добровольно заточить себя в этой тюрьме…
— Все не так, как вам кажется, вейра Лилла, — ответил он с доброй улыбкой.
14
— Я вас не понимаю, Март.
— Почему вы так уверены, что мы в тюрьме?
— Но… — растерялась я. — Все знают, что тот, кто однажды попал в замок, уже никогда из него не уходит. Только на кладбище. И управляющий так сказал. И сам правитель — что мы останемся здесь навсегда.
— Да, это так, — Март пригладил бороду. — Отсюда никто не уходит. Но только потому, что никто не хочет уходить. И в этом нет никакой тайны. Каждый из нас, поступающих на службу в замок, подписывает договор. От управляющего до последней судомойки. Мы работаем здесь три года, никуда не отлучаясь. А потом можем вернуться домой. Или остаться. Пока еще никто не уходил.
— Но почему? И почему об этом никому не известно?
— Почему люди остаются здесь, я вам не отвечу. Не сердитесь, вейра Лилла, вы все равно не поверите, пока не поймете сами. А почему об этом не знают за пределами замка? Потому что условия договора запрещено разглашать. Вот все и уверены, что отсюда обратной дороги нет.
— Не обижайтесь, Март, но мне правда сложно в это поверить, — от растерянности я взъерошила волосы, и шпильки посыпались дождем. — Я могу допустить, что здесь удобно жить, роскошно, на всем готовом. Но неужели за три года люди так привыкают к золотой клетке, что потом не хотят вернуться в свой дом, повидаться с родными и друзьями? Даже просто выйти в город, посмотреть на других людей? Вот вы, Март. Три года вы будете шить платья мне. И их не увидит никто, кроме обитателей замка. А раньше все смотрели и говорили: «Какое красивое, надо и мне заказать у Марта».
