/
‑евич своих отцов. Правительство зорко охраняло эту привилегию и в XVII в. издало несколько указов, регулирующих право «писаться с
вичем»
[2]. Сама необходимость этих повторных указов показывала, что установленная ими практика далеко не всегда соблюдалась, особенно в отношении низшего слоя этой привилегированной верхушки, как, например, думных дворян
[3].
Отчества на ‑ович/‑евич в XVI—XVII вв. встречаются только от христианских имен. Прозвища, т. е. некалендарные имена, таких отчеств не образовывали[4]. Нужно, впрочем, заметить, что мусульманские имена татарских и кавказских князей и царевичей в отношении отчеств были уподоблены христианским. Так, например, в Разрядной книге 1475—1598 гг. упоминаются «царь» Семион Бекбулатович, кн. Василей Агишевич Тюменский, кн. Иван Кельмамаевич, кн. Петр Тутаевич Шейдяков и целый ряд князей Черкасских: Василий Корданукович, Семен Ардасович, Михаил Темрюкович, Борис Канбулатович.
Царские указы XVII в., так строго регулирующие употребление отчества на ‑вич, обходят полным молчанием отчество на ‑ич, образованное от имен на ‑а/‑я, как Никитич, Фомич, Ильич и под. К XVI в. старая форма этих отчеств типа Фоминич была уже заменена формой Фомич. Эти отчества, правда, были редки: в Разрядной книге 1475—1598 гг., в Тысячной книге 1550 г. и в Дворовой тетради пятидесятых годов XVI в. встречается лишь одно такое отчество — Никитич. Остальные имена на ‑а/‑я, по-видимому, не пользовались популярностью среди московской аристократии. Кроме того, отношение к отчествам на ‑ич было вообще иное, чем к отчествам на ‑ович/‑евич, как это будет показано ниже.
Формы на ‑ович/‑евич и ‑ич продолжали оставаться на русской почве исключительно отчествами и не становились фамилиями, даже тогда, когда в XVIII и особенно в XIX в. они освободились от всяких социальных ограничений. Фамилии с этими окончаниями, нередкие в русской антропонимике, происходят из Украины и Белоруссии, где они могли образовываться не только от христианских имен, как, например, Григорович, Юревич, но и от имен профессиональных (Войтович, Пушкаревич) и вообще любых прозвищ (Высокович, Комарович, Гнедич). В московской практике XVI в. украинско-белорусские («литовские» в тогдашней терминологии) формы на ‑ич, образованные не от христианских имен, по-видимому, вообще не рассматривались как отчества, а скорее как прозвища, и поэтому могли принимать окончание ‑ев, как всякое другое прозвище, ставшее фамилией. В Дворовой тетради пятидесятых годов XVI в. под заголовком «Из Юрьева
