Вверх бьет столб обжигающего пламени, и Альгир кричит раненым зверем и отскакивает в сторону, заслоняя обожженное лицо. Кожа под его пальцами покрывается волдырями, лопается, истекает кровью и сукровицей, но я уже ничего не вижу, кроме фигуры Имрана, и чувствую только мертвую хватку крепких пальцев на запястьях.
Мужчина тянет меня прочь, подхватывает на руки и сдавленно охает, когда я случайно бью его локтем в грудь.
Он вылетает из комнаты, несется прочь, и я зажимаю рот ладонями, когда слышу громоподобный рев и вижу, как шевелятся тени на деревянных панелях, тянут к нам скрюченные пальцы, цепляются за одежду, путаются в ногах и тормозят изо всех сил.
Я слышу, как трещат стены, как стонет камень, и все вокруг напрягается, натягивается тончайшими струнами, готовыми в любой момент лопнуть от напряжения.
Мы петляем по коридорам несколько бесконечных минут, прежде чем Имран, задыхаясь и сгибаясь от боли, ставит меня на ноги и подталкивает к еще одной двери.
— Вы должны бежать, Нанна!
Растерянно смотрю на него, а потом на спасительный выход.
За дверью я слышу приглушенное ржание и постукивание копыт.
Конюшни…
— Но как же вы?! Альгир вас убьет!
Мужчина качает головой и поднимает руку, когда я хочу возразить.
— Я не могу уйти, и это не обсуждается.
Он буквально хватает меня за шиворот и выталкивает прочь, на широкую отполированную лестницу, ведущую вниз.
Дверь за спиной оглушительно хлопает, а зáмок ревет, трясется над головой, и я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме этих леденящих кровь звуков.
Дернув ручку, я понимаю, что дверь заперта, а за ней — тишина, даже шагов не слышно.
Как же так?!
Отступаю назад, отчаянно бью по темному дереву, но куда там! Слуга наглухо запер выход за собой.
Что же с ним теперь будет?!..
А со мной?
— Бежать… нужно бежать… — повторяю снова и снова, несясь вниз по лестнице. — Прочь отсюда!
Я рассчитываю добраться до ближайшего города, но лес вокруг кажется бесконечным. Темные мохнатые ели обступают со всех сторон, цепляются за подол платья, бьют по лицу и больно дергают за волосы.
Мне остается только благодарно вспомнить Имрана, потому что к седлу подходящей лошади была приторочена дорожная сумка и теплый плащ. Только это спасает меня от мгновенной смерти в острых когтях зимней стужи.
А если бы я отказалась?
Впрочем, какой смысл думать об этом сейчас, когда страх перекатывается под сердцем колючим комком и в голове роятся мысли.
Тысячи мыслей.
Я должна вернуться домой, к матушке. Предупредить ее, рассказать о капитане! Нельзя просто так все это оставить, я не могу! Перед глазами все еще стоят женщины, упрятанные в бездушное нутро странных колб. Никто, ни одно разумное существо не должно погибать такой ужасной смертью. У этих невест, полных каких-то надежд и желаний, есть семьи, мечты, будущее.
