Губы фейри скривились в усмешке.
— Я собираюсь сделать миру одолжение, убедившись, что в мире стало на одного берсерка меньше.
Много слов. Чего фейри не понимали, так это того, что Эвана нельзя было сбить с толку. В голову берсерка проникнуть было невозможно. Эван ухмыльнулся, с легкостью отразив очередную попытку ударить его в горло правой рукой, а затем нанес резкий апперкот левой. Его кулак врезался в подбородок мужчины, голова которого откинулась назад. Фейри быстро пришел в себя, продемонстрировав быстрые рефлексы, и вытер кровь, текущую из носа.
Большая ошибка, ты привередливый ублюдок.
Тщеславие противника пошло Эвану на пользу. Обычно, он любил, затянуть бой. Дать толпе хорошее шоу и поощрить переход деньги из рук в руки. По какой-то причине Эвану захотелось поскорее покончить с этим. Будто сегодняшнее время лучше провести в другом месте. Он не знал ничего, что берсерк любил бы больше, чем сражаться. Его любопытство разгоралось, только усиливая нетерпение.
— Собираешься сделать миру одолжение? — Обычно Эван не вступал в разговор с противниками. Сегодняшний вечер сбил его с толку. — Ну, тогда тебе лучше поторопиться.
Насмешливых слов Эвана было достаточно, чтобы заставить фейри действовать. Он и раньше притворялся застенчивым, сдерживаясь, затягивая бой, возможно, по тем же причинам, что и Эван. Теперь, однако, фейри обрушил свою ярость на Эвана размытым движением, которое требовало каждой унции его концентрации и умения, чтобы защититься. Мужчина был воином. Бойцом, достойным Эвана. В конечном счете.
Было почти стыдно, что ему приходилось убивать его.
Эван ощутил еще один прилив энергии, на этот раз более мощный, чем первый. Перспектива равной схватки разжигала в нем жажду крови и вызывала боевой гнев, который вызывал страх в сердцах бессмертных и подпитывал легенды человечества. Его тело двигалось, как на автопилоте, больше не контролируя себя. Эван подчинился инстинкту и полностью отключился. Толпа перед серебряной клеткой пришла в неистовство, и он знал, как выглядит для них. Глаза черные, как ночь, с чернильными завитками, кровоточащими на щеках. Мускулы вздулись, вены налились кровью и выступили на теле, туго обтягивая. Его губы растянулись в оскале, обнажив зубы, и он издал рев, от которого задрожали голосовые связки. Бой скоро закончится. Фейри будет мертв. И Эван практически не помнил, как все это произошло.
Он вошел в другое состояние сознания. Где просто существовал, окутанный тенью. Его тело двигалось, руки и ноги вытягивались, чтобы бить, парировать и наносить удары. У него перехватило дыхание, когда он получил удар, потом еще один. Он ничего не чувствовал. И все же он боролся. Он пришел в ярость. И он уничтожил своего противника.
