— А какими силами располагает Венк?
Йодль перечислил дивизии с блестящими названиями: «Шарнхорст», «Клаузевиц», «Ульрих фон Гуттен». Но Брандт знал, что эти дивизии состоят из одних семнадцатилетних юнцов, членов гитлерюгенда, из слушателей офицерских школ и отбывающих военизированную трудовую повинность.
— Только Венк может прорваться в Берлин, мой фюрер! — повторил Йодль с нажимом.
В его голосе появилась уверенность, он держался свободнее и непринужденнее. «Точно кельнер в ресторане, — подумал Брандт, — только вместо вина подает Венка».
Гитлер медленно поднялся.
— Венк, — пробормотал он, — Венк!
Он приказал адъютанту немедленно соединить его с Венком. Гюнше подошел к столику, на котором стояли три телефонных аппарата, а Гитлер снова повернулся к генералам. В его мутных глазах опять словно вспыхнули искорки.
— Венк прорвется к Берлину! — ‘сказал он. И тут Гитлера понесло, слова лавиной хлынули из его рта: — Я изменю ход — войны! У врат Берлина я выиграю решительную битву. Провидение поддерживает меня, о возвращении Девятой армии не может быть и речи. Она останется там, где стоит, на Одере. Венк отбросит русских, а Буссе их просто изрубит… изрубит!
Беспорядочные фразы бурным потоком срывались с его губ, а вокруг с каменными лицами застыли генералы.
В эту минуту Гюнше доложил:
— У аппарата Венк, мой фюрер.
Гитлер шаркая подошел к телефону. В комнате воцарилась гробовая тишина. Глаза присутствующих загорелись надеждой. Все, казалось, задавали себе один и тот же вопрос: пойдет ли Венк на Берлин?
— Венк, — говорил Гитлер в трубку, — Венк, вы меня слышите?
Вы должны прорваться к Берлину, я приказываю вам! — и патетическим тоном добавил: — В ваши руки я отдаю судьбы Германии.
Пауза на другом конце провода длилась несколько секунд. Но Брандту они показались вечностью. Наконец из трубки явственно донесся голос Венка:
— Мой фюрер, жизнь моя и моих солдат принадлежит вам…
В эту минуту ординарец позвал Брандта к телефону. Выходя, он услышал, как Гитлер, обращаясь к генералам, торжествующе воскликнул:
— Пока в Германии есть такие люди, преступно говорить о том, что война проиграна!
Брандт взволновался. «Может быть, звонит отец, — подумал он, — может быть, он уже в Мюнхене. Все устроил и решил вызвать меня с совещания». Губертус поспешил к телефону, но его задержал капитан Юргенс:
— Что нового?
— Венк обещает прорваться к Берлину.
Брандт попытался пройти дальше, но капитан, смеясь, задержал его.
