- Ты очень красивая! - сказала русская одалык.
Пакизе повернулась к подруге. Сезен заметила, что во взгляде абхазкой наложницы появилась более сильная неуверенность, чем была ещё минуту назад.
- Спасибо, Сезен-хатун. - тихо молвила Пакизе и снова повернулась к своему отражению.
Сезен также взглянула на зеркало. Яркая и нарядная. Если бы юной крепостной Варваре Кузьминой ещё три-два года назад сказали, что она будет жить в далеком крае, как одалиска в гареме, она бы приняла бы за страшную шутку. Сейчас эта жизнь Вареньки для одалиски Сезен казалась такой далёкой. Однако всякий раз, когда русская наложница сжимала в ладони маленький образ Богородицы, подаренный Аркадием Лицыным, она вспоминала, кем она является на самом деле.
Сезен оглядела комнату. Столько красивых девушек, и только к одной из них судьба будет благосклонна.
В комнату зашёл белый евнух Касым-ага и средняя калфа Нарин.
- Так, красавицы! - Касым громко хлопнул в ладоши, - Пора-пора!
Нарин выстроила всех одалык в один ряд. Она вместе с евнухом оглядела девушек, дабы убедиться, что выглядят без укоризненно.
- Пошли, девушки! - калфа махнула рукой в сторону двери, - Не нужно заставлять повелителя ждать.
Нарин и Касым отвели одалык к покоям султана. Сезен взглянула на Пакизе, которая от волнения сжимала в руках подол платья, а затем перевела взгляд на остальных девушек, которые были взволнованы ни чуть неменьше. Когда в покоях падишаха заиграла музыка, стражники открыли двери и впустили девушек. Одалык встали в центре комнаты напротив султана Селима, который сидел на большой кровати.
Девушки начали танцевать. Сезен не считала себя очень грациозной, но всё же она старалась как могла. Взгляд русской наложницы был устремлён то на украшения комнаты, то на одалык, играющих на музыкальных инструментах, то на Касыма, стоявшего у дверей, - в общем, на что угодно, но не на падишаха. Всё-таки слова Мирзы-аги задели Сезен куда сильнее, чем она думала.
Султан Селим наблюдал за красавицами, которые танцевали лишь для него. Когда пять лет назад он взошёл на трон, ему эти развлечения доставляли удовольствие. Теперь же это превратилось больше в необходимость, чем в развлечение. Без наследника его не простое положение, становилось ещё более шатким, учитывая, что его кузены: шехзаде Мустафа и шехзаде Махмуд, - были до сих пор живы и могли стать знаменем, вокруг которого могли бы объединиться реакционные силы.
