А потом чувствую боль.
Дикарка укусила меня за язык.
Я отрываюсь от неё всего лишь на миг, для того, чтобы показать что мне не стоит противится. Она с ужасом смотрит на мое искаженное от злобы лицо, на горящие глаза и то, как удлиняются мои клыки.
— Что не хочешь меня? Не нравлюсь? Мои воины кажутся тебе более подходящими? Может, хочешь к ним? — я злюсь, потому что она сопротивляется. Набивает себе цену?
Внимательно смотрю на неё, ожидая ответ. Она всхлипывает, отрицательно мотает головой и зажмуривается. Что ж пусть будет так, я хотел подарить ей наслаждение, но раз иярка сопротивляется….
Я быстро расправляюсь с застёжкой на штанах и поудобней устраиваюсь между ее ног.
Всхлип и ещё один всхлип.
Ласкаю ее грудь, сжимаю бедра до синяков но входить не спешу. Член дрожит от напряжения и я обхватываю головку, проводя несколько раз рукой вверх-вниз и не отрывая от девушки взгляда.
И ещё один всхлип.
Опускаюсь на неё, забрасываю одну ногу себе на бедро и ласкаю языком ее шею.
— Расслабься, — шиплю ей на ухо из последних сил сдерживая своё возбуждение.
Трусь членом о ее промежность и от удовольствия закатываю глаза. Хочется почувствовать на себе ее руки, хочется, чтобы она не лежала словно остывший труп, а ещё жутко раздражает ее вой.
Она вздрагивает, когда я провожу рукой у неё между ног и неудовлетворённо рычу, обнаружив что там сухо. Просить о том чтобы она поласкала его ртом не собираюсь, заранее понимая, что скорее останусь с откушенным членом, поэтому опускаюсь ниже и приникаю ртом к ее розовым складочкам.
И ещё один всхлип.
Она пытается вырваться, но я не позволяю. Блуждаю по кругу языком, увлажняя ее своей слюной.
— Расслабься же, тебе понравится, — приказываю и снова устраиваясь между ее ног, но в этот раз уже с намерением войти в неё до основания.
Направляю в неё член, но она такая узкая, что головка все никак не может протиснуться внутрь. Сплевываю на руку и размазываю слюну по головке члена, а потом вновь пытаюсь протолкнуться.
— Не надо, ну пожалуйста, — всхлипывает и смотрит на меня с мольбой, я же слегка покачиваюсь бёдрами и одним резким движением вхожу в ее узкое лоно.
С ее губ срывается крик боли, такой пронзительный, что скорее всего сумела переполошить давно уснувших охранников. Шейла выставляет перед собой руку, упираясь в мою грудь, пытается отстранится, но я лишь сильней надавливаю на ее плечи, заставляя не двигаться. Выхожу и с рыком вхожу в неё обратно. По шатру разлетелся до одури приторный аромат, словно она вновь истекает кровью. Мои ноздри затрепетали, а в разум пробился дурман, призывая продолжить.
