– Ты не любишь евреев?
– А кто их любят! Их терпят, пока они нужны. А будут не нужны – их не станет.
Стало мерзко и противно. Случайностей нет. Но надо переключить внимание на что-то другое, чтобы сохранять полный контроль над собой. Сергей попытался сосредоточить своё внимание на карьерах, мимо которых они проходили.
Вот и карьеры. Не глубокие, внутри людей не видно. Далее – по часовой стрелке: кустарник, вдали собор – километра полтора. Пустырь. Роща. Снова плешь пустыря, за которой видны деревянные домики. И снова дорога. Хочется, что бы всё случилось поскорее. До карьера справа – двадцать шагов, до густых зарослей кустарников слева – десять.
Сергей ещё раз оглядывается – убедиться, что никого нет – и достаёт из кармана губную гармошку. Останавливает того, кто уже не станет фюрером Третьего рейха, и протягивает ему гармошку. И – словно случайно – отпускает гармошку за секунду о того, как пальца Адольфа должны были схватить её. Гармошка падает. Адольф удивленно смотрит на Сергея, затем наклоняется, чтобы поднять губную гармошку.
Удар ребром ладони по шее. Гитлер не успевает осесть на землю, как Сергей подхватывает его и тащит в кусты. Быстро снимает с себя пальто. Теперь он в рубахе. Выхватывает нож из кармана.
Адольф открывает глаза и пытается приподняться.
– Что ты?…
Удар ножом в шею. Брызнула кровь.
– Это тебе за Освенцим! – процедил Сергей сквозь зубы на русском языке.
Второй удар. Снова в шею.
– А это – за Бухенвальд!
Адольф Гитлер повалился на землю. Из рассечённых артерий хлещет кровь. Теперь нож Сергея вонзается в спину лежащего. Сергей знает, в какие места нужно бить. Каждый удар – смертельный.
– А это – за Бабий Яр!
– А это – за Хатынь!
Стоп. Невероятным усилием воли Сергей останавливает себя. Хватит. Гитлер уже мёртв.
Жуткая опустошённость. Он бы сейчас не среагировал бы даже на подошедшего полицейского. Если бы ему сейчас что-то говорили, он бы не слышал. Если бы его толкали или бы били, он бы не почувствовал.
Сергей вытаскивает из кармана часы. Они показывают 15 часов 50 минут.
Десять глубоких вдохов. Сергей стаскивает забрызганную кровью рубашку. Для этого он её и надел – чтобы защитить костюм и пальто от пятен крови. Кароль после возвращения в своё тело не должен заметить ничего подозрительного, кроме нехватки денег. Присыпает листьями и ветками тело Гитлера. Небольшая ложбинка, с дороги не будет видно.
Надевает лежащее в стороне пальто. Подбирает валяющуюся на дороге гармошку. Её и нож заворачивает в растерзанную рубашку и направляется в сторону не высокой горы Фрайнберг неподалёку. По дороге выбрасывает рубашку с завёрнутыми в неё гармошкой и ножом в малоприметную яму. Ногой присыпает яму, стараясь скрыть следы.
