В Союз он вернулся увешанный таким количеством иностранных орденов и медалей, что у некоторых закралось подозрение: не грабанул ли он где-нибудь лавку, торгующую подобными регалиями. Его боевой пыл долго не мог остыть в северных широтах, однако здесь это приносило ему не награды, а сплошные неприятности. Степа опять пьянствовал, дебоширил и, не щадя себя, ухлестывал за женщинами. Он водил их по ресторанам и по пустующим квартирам друзей, хвастая перед ними своими подвигами и выдавая следы от фурункулов за пулевые ранения.
Михайло взял в руки фотоаппарат.
— Так, секунду! — провозгласил он, наводя объектив на Тенина со Шмелевым. — Момент исторической встречи должен быть запечатлен на фотопленку. Еще немного, и Степу уже нельзя будет фотографировать.
Шмелев поведал о своих последних злоключениях. Незадолго до отъезда из Казахстана он сломал себе член, но не тот, который давно должен был сломаться при таких немыслимых амурных лихачествах, а ногу. Степа провалился в вырытую около дома яму. Кульминацией же его злоключений явилось временное пребывание на том свете, то есть в состоянии клинической смерти, когда какие-то ночные грабители насквозь проткнули ему печень.
— Видимо, печень твоя разрослась до таких размеров, — заметил Михайло, — что, куда ни ткни, все равно в нее попадешь. Но ты бы видел, — обратился он к Тенину, — как этот бывший покойничек за бабами опять шныряет!.
Под воспоминания засиделись до глубокой ночи. Проснулись утром в той же комнате — кто в кресле, кто на диване. Петров лежал в постели. В ногах у него стояла пишущая машинка, словно он продолжал работать даже во сне, отбивая текст пятками. Рыжий кот, видимо, в знак протеста, что его не покормили, сделал под столом лужицу. Поймав животное за холку, Петров принялся тыкать его носом в собственные выделения. Кот протестующе пищал и упирался всеми четырьмя лапами. С дивана послышался виноватый голос Степы:
— Меня сейчас тоже носом тыкать будешь?
Приведя себя в порядок и позавтракав, каждый занялся своим делом. Петров сел за машинку, а Степа отправился в магазин и на рынок за провиантом и напитками. После столь долгой разлуки они с Петровым, похоже, надолго вошли в «вираж» и расстанутся теперь не скоро. Тенину нужно было работать. Прикинув, как бы побыстрее реализовать товар, он для начала позвонил институтской подруге Тане.
— A-а, крутой бизнесмен! — зевнула она в трубку. — Как твоя новая работа? Найди мне что-нибудь с хорошей зарплатой.
