- Нет, не надо! - произнёс ошеломлённый Дикон, опускаясь на колени. - Позволь мне более бережно отнестись к твоей плоти.
- Я очень благодарен тебе за твою отзывчивость, - улыбнулся белокурый мальчик, - но - один момент! - сэр паж, можно ли запереть эту дверь?
- Конечно! Иначе зачем тут болт?
- Тогда позаботься об этом - уединение превыше всего! А теперь, Дикон, мой милый спаситель, поспеши - но быстрее, учти, ибо если это будет сделано тогда, когда это будет сделано, то хорошо, чтобы это было сделано быстро, иначе из-за предательского опоздания за мной начнёт охотиться стража королевы! Руи встал, задрав свое платье, чтобы потом оно ниспало на коленопреклоненного инаморато, который в этом белом шатре поглощал Рай, принявшись со страстным пылом сосать.
- Не так грубо! - поморщился Руи. - Не будь таким пылким, не то погубишь меня!
Слишком поглощенный совершаемым, чтобы прислушаться к предостережениям сверху, Дикон принялся рьяно сосать, его наполненный рот становился всё более наполненным по мере того, как головка белокурого мальчика разбухла до максимального своего размера. Дикон почувствовал, как напрягается его собственный член, в который поднимается сок, но он надеялся, что Всемогущий Бог не позволит ему извергнуть семя в его почти новые бриджи, которые были склонны к плачевной усадке от применения слишком большого количества крахмала при стирке. Внезапно он почувствовал, как кто-то пытливо шарит по его животу, настойчиво отыскивая ширинку, открывая её, забираясь в неё... Это был паж, распростёртый на полу, с торсом промеж ног Руи, с его руками, лицом, ртом...
Дикон оторвался от сладострастного очарования блондина и зашипел: - Божьи яйца! Какого чёрта ты тут делаешь?!
- Я только хотел поучаствовать в этой забаве, - пробормотал паж. - Ты сейчас при дворе, так что будь вежлив – позволь мне сделать это!
- Дикон! – измученным голосом прохрипел Руи сверху. - Вернись к работе! Ты оставил меня на грани, так что, ради Бога, закончи!
В то время как Дикон виновато возобновил свои блаженные усилия, паж нежно извлек гордость и радость черноволосого юноши - набрякшую, влажную розоватую пятидюймовку, благоухающую невыразимыми грядущими вещами. - Огненные яйца! – в задумчивости произнёс ослеплённый паж. - Это волшебная палочка, это настоящий стержень радости! Слегка приглушив свою ненасытность, он принял этот стержень радости в свой рот.
- Небеса! - думал Дикон, мило трудясь в этом «винограднике любви», - у этого пажа рот, словно горячая мокрая печь, и он так подходит к моему члену, как будто был сшит на заказ на Треднидл-стрит!
