У отражения в зеркале, на губах сама собой возникает гордая улыбка. Встряхнув непокорной никаким расческам шевелюрой и подмигнув своему двойнику за стеклом, я выхожу из ванной, чтобы тут же нарваться на застывшую посреди комнаты, Имму. Отчаянно краснеющую Имму. Хм… наверное, не стоило мне забывать халат в кресле.
С отчетливым писком блондинка, словно заправский солдат, разворачивается через плечо на сто восемьдесят градусов.
— Там… завтрак… пришла позвать… — Доносится из комнаты, пока я, вновь скрывшись в ванной, надеваю постиранные вечером и уже успевшие высохнуть трусы. Теперь джинсы и майка. Все, я готов.
— Завтрак — хорошо. — Оказавшись за спиной девочки, легонько дергаю ее за собранные в хвост волосы.
— Дурак! — Выдает красная, как амстердамский фонарик блонда и, сорвавшись с места, исчезает за дверью.
От домового идут волны довольства. Ну да, конечно, этим созданиям, чем больше эмоций, тем лучше. А какие они будут… Впрочем, вру. По большей части, такие вот «домовые»… предпочитают светлые чувства. Тоску и злобу они не переваривают. Наверное, поэтому, в Бокко их немного. У нас в районе, с радостью как‑то туговато. Зато и «переродившихся» тоже почти нет. А такое случается, когда «домовой» хватанет чернухи через край. То, во что подобный неудачник превращается, я и называю переродившимся… или просто, кошмариком. Они тоже разные бывают. Помню, нарвался я год назад на одного такого… в старой больнице он жил. Сильный был гад, отожрался на чужой боли так, что и сам начал из пациентов силы тянуть. Собственно, меня туда и позвали, когда стало ясно, что еще чуть — чуть и больницу прикроют из‑за повышенной смертности в ее стенах. А она в Бокко последняя… Еле задавили урода и то, пришлось «свободных» на подмогу звать, а то бы он меня без соли схарчил… И хорошо еще, что такие вот «кошмарики» с места привязки уйти не могут. Точнее не так, сбежать они могут, но только если их дом разрушить. И да, с подобным мне тоже сталкиваться доводилось. Собственно, ничего странного. Работа у меня такая… та самая, которая «по мелочам»… и о которой семье Рона, лучше не знать. Для их же спокойствия, и чтоб не пытались запретить. На одних подачках от Толстого Риггара не пожируешь, вот и приходится крутиться… благо, у старого барахольщика Холла, предпочитающего зваться антикваром, подработка для меня всегда найдется. Ну… почти всегда.
— С добрым утром, Кот, завтрак на столе. Присоединишься? — У входа в комнату остановилась Итта, а в глазах чертики пляшут. Наверняка уже в курсе происшедшего…
