По правую руку от ректора разместились местные преподаватели. По левую — мастер Хорст, мастер Крейм, мадам де Лардж и Эва. Перевес был явно не на нашей стороне. Арвитанских преподавателей было не менее дюжины, а наших всего четверо. Впрочем, рано я считать начала. Неожиданно прямо перед нашей группой возник призрачный управляющий замка — лорд Пембертон, напугав при этом подошедшего, наконец, к нам Альта. Привидение прямо перед его носом возникло, да так неожиданно, что друг отшатнулся и наступил на плащ юной студентки в синем плаще. Девчушка испуганно вскрикнула и осела без чувств аккурат в его руки. Мы все слегка прибалдели, зато лорд Пембертон остался невозмутим, наклонился к девушке, пригляделся и строго, да во всеуслышание проговорил:
— Леди, а у вас реснички подрагивают. Не время и не место, милейшая, понравившегося кавалера охмурять.
Девушка мгновенно распахнула глаза, взвизгнула, залилась краской и, как Касс недавно, решила спастись от всеобщего позора бегством. Мне ее было не очень жаль, потому что она была среди тех хихикающих девиц, что внимательно слушали сплетни Виттории Лисон о Касс, а потом смеялась вместе со всеми. Короче, возмездие ее настигло. Пусть даже и таким странным образом.
— Лорды и леди, ректор просит вас всех подняться на помост, — утихомирив взволнованную неожиданным «представлением» толпу, продолжил призрачный управляющий.
Друзья непонимающе переглянулись, а я и вовсе чуть в обморок не грохнулась от пугающей перспективы. Экхар вовремя подхватил, нахмурился, конечно, прошептал что-то нелицеприятное, но на произвол судьбы не бросил, схватил за локоток и потащил следом за остальными к преподавательскому помосту. На лестнице меня начало слегка потряхивать. Ага, как увидела суженные от гнева глаза Паэль и умоляющий взгляд Солнечной королевы, так мне совсем плохо сделалось. Благо, нас разместили все же по левую руку от ректора, и королева с повелительницей оказались вне поля моей видимости. Но я знала, что как только ректор закончит говорить, ускользнуть мне не удастся. И от этого паниковала еще больше. Экхар даже разозлился и прошипел:
— Да что с тобой такое?
«Сама не знаю» — хотелось сказать мне, внутри все клокотало и сжималось, а еще хотелось бежать, плакать и закричать одновременно.
Ректор что-то там вещал, народ шептался и недоумевал, а я все крепче впивалась ногтями в руку женишка. Потом в зале почему-то стало очень тихо, и народ слаженно уставился в нашу сторону, затем послышались шепотки, кто-то не стесняясь указывал на нас пальцем, а я ничего не понимала. В ушах стоял какой-то непонятный звон, а возникшая от напряжения боль в висках не давала сосредоточиться на чем-то конкретном.
