– А вот через проем ты видел, как эта женщина шла по коридору? Может, кто-то за ней шел?
– Что вы! У нас в такие дни не продохнуть! Слона бы по коридору провели, мы бы не заметили.
– Спасибо, Александр. Не могу сказать, что вы нам очень помогли, но все равно, спасибо.
– Пожалуйста. Я могу идти?
– Иди, – отпустила его Алина.
– А я вам еще нужен? – поинтересовался Петр Николаевич.
– Наверное, нет, – подумав, ответила Алина. – Мы выйдем через двор.
– Как угодно, – с радостью согласился Петр Николаевич. Он подскочил к двери и тут же за ней скрылся. По-моему, он нас немного побивался. Во всяком случае, как только за ним захлопнулась дверь, я отчетливо услышала за ней вздох облегчения.
– Теперь куда? – спросила я. – Надо было бы еще поговорить с охранником, с тем, который впустил «зебру». Если Фарбер утверждает, что без пропуска или клубной карты она в ресторан пройти не могла, то есть шанс, что охранник вспомнит, как ее зовут, – предложила я.
– Не вспомнит, – ответила Алина. – Если бы он мог, то уже бы вспомнил и сказал бы об этом в полиции. Поехали лучше в «Пилигрим».
– По большому счету, ничего мы так и не выяснили, – с сожалением констатировала я. – Плохи мои дела. Пропаду неизвестно за что.
– Не так уж и плохи твои дела, – с уверенностью возразила Алина. – Сыграем ва-банк. Преступнику что-то надо. Он в тебе заинтересован. Рычаги, которыми он мог тобой манипулировать, мы надежно спрятали – Олег и Аня уже на подлете к Эмиратам. Мертвая, как я понимаю, ты ему не нужна. – Меня от ее слов передернуло. – Так что расслабься. Позвонит – спросим, что ему конкретно нужно, а там будем думать.
– Алина, что думать? Сумки у меня все равно нет! О «зебре» мы ничего не узнали. Ну разве что, как ее зовут. И все!
– Почему все? У нее было приглашение или клубная карта, – напомнила Алина.
– Что толку? Ее в ресторане никто не знал. Может, и приглашение было чужое или «липовое», – тяжело вздохнула я, понимая насколько бесперспективно мое положение.
– Тогда едем в «Пилигрим». Алена одна, а желающих отдохнуть, надеюсь, много.
«Алине хорошо. Она может думать о прибыли. Мне же о душе пора задуматься. Сколько мне осталось?» – мрачные мысли закружились в моей голове.
