Убранство комнаты совсем не похоже на то, что я надеялась увидеть в графском особняке. Такие шторы у нас можно встретить разве что в дачных домиках. Я уж не говорю про глиняную посуду.
На мне — моя ночная рубашка со скромной вышивкой по вороту и рукавам.
А как же графский особняк, роскошные наряды, драгоценности?
Но сейчас меня гораздо больше волнует другой вопрос. Мы поменялись местами с той, другой Наташей Закревской. Но поменялись ли мы с ней и телами тоже?
Я почти настроила себя, что заглянув в зеркало, увижу отражение дородной девицы с рыжими буклями. А что? Полнота, говорят, тогда была в моде.
Зеркала в комнате нет, и меня мучают страхи вплоть до прихода пожилой женщины в забавном зеленом сарафане. Кажется, мой вид ее ничуть не удивляет.
— Графинюшка, да зачем же ты встала-то? — с порога всплескивает она руками. — Доктор же не велел.
Она берет меня за руку как ребенка и ведет обратно к кровати. У нее добрые глаза и руки натруженные, с мозолями.
Кажется, ничто в моем облике ее не удивляет, а значит, теория об обмене телами получает дополнительный балл.
Женщина укладывает меня в постель, заботливо укрывает толстым стеганым одеялом и участливо спрашивает.
— Может, надобно чего, Наталья Кирилловна? Я быстрехонько принесу. Молочка парного или чаю с медком?
Я мотаю головой и выдыхаю:
— Зеркало! Принесите мне зеркало!
И вижу, как удивленно вытягивается ее морщинистое лицо.
— Графинюшка, да зачем же тебе сейчас на себя любоваться? Вот встанешь на ноги, в баньке намоешься, Дашутка тебе волосы уложит… А нынче чего же? Исхудала вон как…
Но я смотрю на нее с такой мольбой, что она сдается.
— Ну, ладно, коли изволишь… К сестрице твоей в комнаты схожу и принесу.
Это что за новость? Ни о какой сестре мне не говорили!
Женщина возвращается через несколько минут — с пустыми руками.
— Прости, Наталья Кирилловна, не принесла. Барыня не велела. Барышня-то зеркальце дала, да на лестнице меня Татьяна Андреевна увидали. Пришлось все как есть рассказать — и про то, что ты с кровати встала, и про зеркальце. А она сказала — ни к чему тебя волновать. Вот доктор завтра приедет, если разрешит…
— Разрешит что??? — я гневно сжимаю подушку. — В зеркало посмотреться? А почему в моей комнате зеркала нет?
Дверь приоткрывается, и я вижу седого мужчину в старом сюртуке — он смотрит на меня и, кажется, плачет.
— Никак очнулись, Наталья Кирилловна? Ступай, ступай, Меланья. Мне с ее сиятельством поговорить надобно.
