Видимо, я уже слишком высоко вознесся в своей гордыне!
Наконец, наступил конец марта 1914 года, и я, договорившись с одной моей знакомой, пустил в свою квартиру ее семью из трех человек, разрешив пользоваться двумя комнатами.
За это она должна была платить коммунальные услуги и следить за порядком в квартире.
В условленное время я встретился с полковником Бенджамином Харрисом, который встретил меня в военной форме с широкой колодкой орденов на груди.
Он протянул мне билет из Киева в Вашингтон и сообщил, что на моё имя в банке Арлингтона положен аванс в размере 1 миллиона долларов США, а мы с ним встретимся в самолете, поскольку он вылетает вместе со мной в Вашингтон и будет сопровождать меня до момента решения мной жилищных и рабочих проблем.
Хотя мне был крайне неприятен этот напыщенный тип, лопающийся от самодовольства, я был рад, что он летит со мной, что несомненно должно было упростить первые дни моего пребывания в незнакомом стране.
Полковник также сообщил, что мы вылетаем в Вашингтон из аэропорта Борисполь через Амстердам с общим временем полета 12 часов 45 минут бизнес-классом, рейсом авиакомпании KLM, причем общее время этого полета будет минимально возможным.
Я согласно кивнул, и мы распрощались, договорившись встретиться на борту авиалайнера.
В этот вечер я явно перегулял и проснулся в 9 часов утра в окружении двух весьма слабо знакомых красоток, которых тут же вытурил из квартиры и начал быстро приводить себя в порядок.
В 11.00 за мной заехала служебная АУДИ-8, за рулём которой был сам полковник Медведев, доставший меня к терминалу D всего лишь за 40 минут.
Я дружески распрощался с полковником, договорившись, что периодически буду общаться с ним по Скайпу, а если понадобится, то он приедет ко мне в командировку в Вашингтон, на что лицо Медведева покраснело от удовольствия.
Я быстро прошел таможенный контроль и направился в Gate на посадку, так как на мой рейс она уже была объявлена.
Мне удалось быстро занять своё место в каюте бизнес-класса двухэтажного лайнера Airbus A380-800, а через две минуты появился запыхавшийся полковник Бенджамин Харрис и обессиленно рухнул в кресло, проклиная городские пробки.
Самолёт плавно взмыл вверх и быстро набрал высоту, оставив за тучами мой родной город, обремененный серьезными заботами, где, в целом, счастливо прошла первая часть моей жизни.
В Амстердам мы летели около двух часов, а там, едва успев отобедать, вылетели в Вашингтон, причём я впервые летел в самолёте, где мне была предоставлена кровать, на которой я пролежал более шести часов, стараясь отключить естественное для данной ситуации волнение из-за неопределенности своего положения.
