Какой-то старик, беззубый мудак в берете, что стоит у барной стойки рядом с нами, вмешивается в разговор.
- Многим не понравились бы твои слова, - предупреждает он с жаром в глазах.
- Слышали когда-нибудь о личном разговоре?
- Слышал когда-нибудь об общественных местах?
Кайфолом поднимает брови, пытаясь понять, о чем вообще идет речь, а потом говорит:
- Святые ебари, вы же меня почти на месте преступления поймали, начальник.
И он объявляет второй раунд нашего разговора, к которой внезапно присоединяется старик, придвинув стул ближе к нам с видом триумфатора. Однако потом этот мудак быстро пользуется возможностью и рассказывает нам историю своей жизни, в результате чего мы быстренько допиваем и ретируемся. Когда мы оказываемся под последними теплыми солнечными лучами летнего вечера, старая карга с костлявым лицом из Форта, Маргарет Каррен, появляется на дороге с огромной сумкой со стиркой в руках. Она хмурит брови, когда замечает на остановке семью пакистанцев, хотя я, например, не согласен с ней - мне кажется, они больше похожи на каких-то бенгальцев.
- Почему эта старая выдра всегда таскает с собой белье? - Спрашивает Кайфолом, когда она подходит ближе.
- Она все время ходит в прачечную, просто чтобы поболтать там с подружками, - объясняю я, а потом добавляю почти шепотом: - Я всегда вижу ее у Бендикса, сынок.
- О-о-о, какая миссис! - Стонет Кайфолом.
Миссис Каррен проходит мимо нас, и я не могу удержаться:
- Опять были в прачке в Бендикс, миссис Каррен?
- Да, Марк, как всегда. Это никогда не кончится, потому что Сьюзан больше там ни работает, она вышла замуж. У Олли с Дунаном очень много работы.
- Наверное, у вас много болячек, - не унимается говнюк Кайфолом - то есть столько работать в Бендикс каждый день.
Она потрясена, на ее лице ясно читается злость, она с силой смыкает губы, а голову женщина забрасывает назад так, будто кто-то потянул за невидимую цепь, как будто она начинает пить.
- Что вы, я имею в виду мозоли на руках, на ладонях, все такое, - уточняет он.
Бабушка Каррен расслабляется.
- Нет, сынок, я туда просто прогуливаюсь, общаюсь с друзьями, а затем возвращаюсь автобусом в Форт, - объясняет она, потом враждебно смотрит на меня: - Как тебе живется на новом месте?
- Не такое уж и новое. Я там живу уже четыре года.
- Неплохо, пожалуй, - горько говорит она. - А они сейчас на «Лендин».
Здесь она возвращается к азиатам, которые садятся на шестнадцатый маршрут.
- Целая семья в старом доме Джонстонов, - с отвращением говорит она. - От запаха их кухни меня тошнит. Одна проклятая тошнота от их рыбы, которую они потом еще и засушивают. Вот почему я так много времени провожу в Бендикс.
