- Ебаный в рот ... что это с ним ... пойду прослежу, - говорит Томми.
- Оставь его, - отвечаю я. - Вот смех!
- Ему нужно только бухло, мистер, - объясняет Кизбо.
- Мы все это любим, но он - лишь представьте - вообще не может продержаться хотя бы пару грёбанных часов без этого Кристофера Рива, - смеюсь я. - Хуже нарика! Мог бы выпить с нами немного водички!
Мы находим для себя удобное место, и нас приятно удивляет количество клевых телок на танцполе. Хотя я и люблю общаться с местными, меня всегда разочаровывает, когда в клубе тусуется больше ребят, чем девушек. Вдруг я слышу нотки «(It's Against) The Laws of Love» и оказываюсь на танцполе, сам того не замечая. Кричу Томми:
- Иди сюда, Тэм, «Laws of Love», - но потом отвлекаюсь, когда замечаю малого пиздюка с перебинтованной головой неподалеку. Это - Никси.
Солнце садится и вста-а-а-ает ...
Я отмечаю, что он движется не очень естественно, немного хромая, совсем не попадая в ритм, только потом вижу маленькую красивую вещицу, приблизившись к нему.
Томми и Кизбо все еще скрываются по углам. Я уже собираюсь подняться наверх и поздороваться с Никси, но вдруг звучит «Skiing in the Snow», и я пускаюсь в танец, потому что эта версия песни напоминает мне скорее ремикс, который был популярен в «Уиган», чем оригинальный материал «Инвитейшнз». Наш толстый Кизбо тотчас оказывается на танцполе и скачет в танце.
Из бара открывается удивительное зрелище - оттуда можно хорошо осмотреть девок, обводя взглядом танцпол; можно увидеть открытые платья (чарующий вид!), топы, больше похожие на белье, и короткие юбки (да-а-а, я бы вдул!) или штанишки и блузки в облипочку (это уже так себе). Между тем Томми заводит разговор о путешествии по Европе «Интеррейлом».
- Ты едешь с другом и двумя телочками? Как прилично.
- Да.
- Трахаешь хоть одну из них?
- Нет, - отвечаю я, вдруг вспомнив Фиону Коньерз, одну из указанных девушек, - удивительно красивая, настоящая красавица. Она приехала с Уайтли-Бэй. Убежденная социалистка. Имеет длинные, прямые, черные, как воронье крыло, волосы, красивую, широкую улыбку, а ее грудь заслуживают особого внимания. На лбу у нее - россыпь маленьких прыщиков, с которыми не сможет справиться даже очень щедрая порция «Клерасил». Но меня вдруг охватывает желание позвонить ей. Пожалуй, спид действует.
Кизбо на все насрать, он витает на танцполе. Всем нравится жирдяй- экстраверт, который трясет рыхлой задницей. Все они убеждают себя, что когда он может такое вытворять, то смогут и они, а потом он со смеху умирает над теми мудаками, идя в конце вечера вместе с хорошенькой куколкой, в то время как самоуверенные идиоты отправляются домой спать, едва удерживая в желудках бухло и поддерживая того лучшего друга, которого сами же и напоили до беспамятства. И я это знаю не понаслышке, я сам часто был на его месте. Но я не могу относиться таким образом к своему другу; к тому же, мы с Кизбо играем вместе, я - на бас-гитаре, а он - на барабанах, хотя мне никогда не угнаться за этим подонком, здесь ничего не попишешь.
