А у него и в самом деле имелись ни на что не похожие странности. На рассвете в одной из землянок кричал петух. Может, шутник солдат, а может, настоящий петух. В субботу солдаты напились и пели песни, в каждой землянке — свою. В той, что была ближе к артиллерийскому НП, — печальные, в других — веселые и бодро-деревянные. В субботу солдаты ходили не только по траншеям и ходам сообщения, но и поверху.
- Надоедает, как кротам, в земле жить, хочется размяться.
Матюхин немедленно засек эти маршруты — значит, там мин нет. Он слушал и все отмечал.
Полночи он простоял рядом с дежурным разведчиком и при свете ракет следил за обороной противника. Этот крутой взлобок, кажется, был как раз тем участком, который он и его начальники искали...
Матюхин вернулся в свою землянку перед рассветом и приказал дневальному не будить по подъему. Но его поднял капитан Маракуша: лейтенант Матюхин вечером не доложил о событиях дня и не явился на утренний развод.
Сонный Матюхин откинул плащ-палатку с шинелью, потянулся к гимнастерке, увидел поигрывающего желваками капитана и вдруг сразу, как при озарении, понял, что у него созрел конкретный план предстоящего поиска.
Ночью он колебался, перебирал десятки вариантов и ни в одном из них не был уверен. Сегодня он знал, чувствовал: есть лишь один вариант, и он может обосновать его. Больше того, он уже представлял себе не только место поиска, не только действия разведчиков, но и поддерживающие и приданные средства и людей. Как это получилось и могло ли такое получиться во сне, он но знал и знать не хотел. Просто произошло то, воистину чудесное, великое таинство творчества, секретов которого люди все еще не могут разгадать.
- Простите, товарищ капитан, не хотел вас будить ночью, потому не доложил о новом варианте поиска. Кажется, окончательном.
Маракуша переступил с ноги на ногу. Каков нахал! Вместо того чтобы оправдываться, он еще и заботу о своем начальнике проявляет и при этом сам же определяет окончательность решения. Мальчишка! Он всего лишь исполнитель! А руководители поиска — люди и постарше и поопытней. Они, и только они, примут окончательное решение и проведут его в жизнь, если... если утвердит начальство. А у этого все, видите ли, готово!
Очень захотелось крикнуть: «Встать! Доложить по форме!» — ведь лейтенант даже не пытается одеться, сидит себе на нарах и смотрит ясными глазами, в которых нет и тени сомнения в том, что капитан все поймет, все примет на веру.
