Впрочем, командир не может постоянно наблюдать за каждым своим солдатом, и приказ этот действует лишь до тех пор, пока командир не отвернется. Так что солдат всегда стремится возместить то, чего ему не хватает по милости командиров. Но много ли унесет с собой солдат? Так что же, пропадать добру из-за малой вместимости солдатского мешка? Нет, конечно! И затем позади войска двигаются торговцы, готовые обменять добычу солдата на звонкую монету. Тут уже достается положенная доля всем командирам сверху донизу. Несовместно с офицерской честью заниматься грабежом, но принять деньги за награбленное никто не отказывается. И не один торговец, радостно предвкушавший полученный доход, был неприятно разочарован встречей с грозным киммерийцем.
Оставив полосу войны за спиной, Конан въехал в Офир и повернул на восток, чтобы покинуть владения графа Тормеза. Он сменил свой кожаный доспех на более легкий, купил дорожный плащ из хорошей шерстяной ткани, чтобы немного изменить внешность и не оставлять явного следа для сыщиков графа, которые в скором времени должны были начать искать обидчика офирских маркитантов, и проехал по восточным графствам Офира. Слухи называли эти места самыми богатыми золотом и драгоценными камнями, но Конан убедился, что слухи говорят о далеком прошлом. То есть лучшие камни были добыты еще в незапамятные времена, а золотые рудники в горах существовали, но золото с них перевозилось раз в месяц и с охраной из двух сотен стражников. Такая добыча была не по силам одному человеку. Конан прогулял половину денег, полученных в Коринфии, воздав должное винам Офира и его женщинам, умело вдохновлявшим богатого гостя на щедрое угощение и дорогие подарки.
Горы, ограждающие Офир с юга и востока, защищают Офир от нашествий, но делают его тупиком торговых путей. Конан не захотел пускаться в дальнее путешествие вдоль гор и решил отправиться по горным перевалам в кофский город Хоршемиш.
Солнце к полудню палило вовсю, и Конан начал искать место, где можно было бы отдохнуть и переждать самое жаркое время. Виноградники между тем были безлюдны — ухоженные лозы уже провисали под тяжестью ягод, но зелен был виноград, время сбора еще не наступило. Убитая солнцем желтовато-серая земля вокруг была покрыта высохшей травой. Наконец показалась довольно густая роща, и Конан свернул к ней. В тени деревьев было легче, и Конан спешился. Не похоже было, что здесь удастся найти воду — в окрестностях нет укромных ложбинок или пятен яркой травы, которые могут показывать близость воды. Но пока что жажда была терпимой. В вещах Конана был припасен небольшой бурдючок с водой, а до вечера он надеялся добраться до какого-нибудь селения. Конан прилег под деревом и задремал.
