— Я наговорил тебе гадостей. Твой гнев был понятен. Прости.
Она с любовью погладила его руку.
— Я хотела сказать в тот день, когда мы поссорились… Я знала, что ты расстроился, что мы не поверили, что ты невиновен. Но пойми, что… Перун, помоги, — она глубоко вдохнула, — не важно, виновен ты или нет. Я хотела верить, что, если ты поступил неправильно, я дам тебе получить по заслугам, но хороший ты или плохой, виновен или нет, ты — мой сын. Я должна была защитить тебя. Я не могла отойти и позволить тебе умереть. И в тот день я пошла с твоим отцом к ведьмам и хотела только, чтобы ты жил. Ты поймешь, когда у тебя будут свои дети, но я люблю тебя сильнее, чем ты понимаешь. Сильнее, чем кого-то в этом мире, сильнее справедливости и ответственности. И всегда буду, — она снова сжала его руку.
Все время он держался за обиду, презирал ее поступок. Но если бы он дал ей объяснить, то они вместе горевали бы по Роксане, а потом по папе. Он снова обнял ее.
— Прости, я обрек тебя на такое за сомнения во мне, не дав шанса объясниться.
Она погладила его макушку.
— Ты — мой сын. Я все равно всегда буду тебя любить.
— Обещаю, я постараюсь быть лучше.
Мама обвила руками его плечи и крепко сжала. И он говорил серьезно — он любой ценой станет лучше для нее и папы.
В дверь постучали. Каспиан прищурился, но не видел за тенями.
— Войдите, — сказала мама.
Дверь скрипнула, открываясь. Тяжелые шаги, приблизился крупный силуэт.
— Не хотел помешать.
Тихое оханье.
— И не помешал, Оскар. Мы с моим сыном благодарны за гостеприимство, — она так же нежно говорила с ним на Коляду. Дело было не в политике, Оскар мог получить выгоду от смерти Каспиана и не вернувшейся мамы. У них было нечто искреннее, и это было проблемой для брака его родителей. Он все еще не понимал, что это означало.
— Тебе всегда рады в моем доме, Сабина, — тон Оскара тоже смягчился.
— Спасибо, лорд Граната, за все, — сказал Каспиан, пытаясь нарушить неловкое напряжение в комнате.
— Это я должен благодарить. Вы помогли моему региону. Я… хотел бы сообщить новости лучше.
Желудок Каспиана сжался. Нет. Только не папа. Эва говорила, у него есть неделя. Осталось ведь несколько дней?
Но во всем хаосе он потерял счет времени. А если папа умер?
— Что такое? — спросила мама, ее голос дрогнул.
— Один из твоих подданных, мужчина по имени Дариуш Баран, связался со мной недавно, как делал неделями, предложил информацию о Рубине за цену.
Как и говорила Нина. Дариуш был предателем.
