Служанка вышла за заднюю дверь. Дочь лорда Граната, Уршула, опустила голову, словно ее отругали.
Но вред уже был нанесен. Жители деревни окружили их плотнее.
Пылкий шепот косы стал сильнее, гудел в ее ушах, Бригида сильнее сжала сосуд озерной воды. Обжигающие взгляды жителей деревни вызывали в ней огонь. В тех глазах было безумие, такая же жестокость, которая была во взгляде конюха.
Каспиан вытянул руку, чтобы защитить ее от лорда Граната, Стефан вытащил кинжал, глядя на толпу. Она опустила ладонь на плечо Каспиана, и он напрягся.
— Думаю, мы должны пойти с ним, — теперь люди тут знали, что она — ведьма, и они не могли тут оставаться.
Каспиан поджал губы.
— Уверена?
Она прикусила губу и кивнула. Лорд Граната прибыл сюда по какой-то причине, вряд ли он желал ей вреда.
— Мы с тобой, — сказал Каспиан, но его горький тон выражал недовольство.
Лорд Граната и его дети вышли из дома, толпа жителей шагали сзади, Стефан прикрывал ее спину от них. От такого окружения ее тело напряглось. Ничто в природе не любило, когда его загоняли в угол. Но если она не пойдет к лорду Граната, тут ее могло ждать что-то гораздо хуже.
Бригида вышла из гостиницы, служанка прыгнула на дорогу, ее лицо исказилось.
— Смерть ведьмам!
Служанка бросила порошок в нее.
Каспиан оттолкнул ее с дороги. Она рухнула на снег.
Он закричал, схватился за глаза, тер лицо. Нет, он…
Уршула ударила служанку по лицу, и она отлетела.
— Ты смеешь? — закричала она.
— Каспиан…
Жители деревни сомкнулись вокруг них.
Бригида не успела отреагировать, Уршула схватила ее за руку и потащила прочь.
Каспиан стоял на коленях в снегу, прижав ладони к глазам, согнулся, пока Стефан и лорд Граната отгоняли толпу.
Бригида выхватила руку из хватки Уршулы, подбежала к Каспиану, дрожа всем телом. Она провела по нему ладонями, оценивая, но ран не нашла.
— Возьми меня за плечо. Нам нужно уходить отсюда.
— Бригида… — пролепетал он, потирая глаза, — думаю, я… ослеп.
* * *
Бригида заламывала руки, пока целитель лорда Граната осматривал лицо Каспиана в тишине гостевой комнаты поместья Гробовски. Кожа вокруг его глаз была красной, и его глаза опухли, не открывались.
Целительница нежно надавила на его воспаленную кожу, Каспиан подавил стон, и Бригиде было больно, словно пострадала ее плоть. То, что бросила в него служанка, предназначалось ей.
Целитель нанесла мазь на кожу, обмотала тканью его глаза, качая головой.
— Почему я не могу видеть? — спросил Каспиан едва слышно.
